Без десяти восемь Чарли прибыл в дом на Честер Сквер. Когда три дня назад ему позвонила Бетина и сказала, что хочет встретиться с ним и поговорить о Джине, он хотел сказать «нет», но не смог. Он позвонил в дверь, проклиная себя за свою слабость. Дверь открыла служанка.

– Добрый вечер, мистер Деверокс. Пожалуйста, пройдите за мной. Леди Роддингтон просит ее извинить, но она немного задерживается. Можно предложить вам что-нибудь выпить, пока вы будете ждать?

– Джин с тоником будет в самый раз, спасибо.

– Очень хорошо, сэр.

Служанка вышла из уютной гостиной. В камине горел огонь. Чарли сел в одно из огромных кожаных кресел и взял газету.

Служанка принесла ему джин с тоником, и в дверь опять позвонили.

Джина с неохотой ждала этого вечера. Она едва не отказалась, когда ей позвонила Бетина и настояла на встрече в доме на Честер Сквер, уверяя, что это очень срочно и связано с Джерардом. До Рождества оставалась неделя, и у «Милли» был самый напряженный период. Она выслушает Бетину и сразу же вернется в Лейкстер.

Служанка Бетины открыла дверь.

– Добрый вечер, леди Лонгдейл. Пожалуйста, пройдите за мной. К сожалению, леди Роддингтон задерживается. Могу я предложить вам что-нибудь выпить, пока вы будете ждать?

– Нет, спасибо, – Джина следом за служанкой прошла в гостиную.

Она увидела, что кто-то сидит в большом кожаном кресле и читает «Таймс». Кресло стояло спинкой ко входу, и она могла видеть только макушку. Но и этого было достаточно. Она прекрасно знала, кому принадлежит эта копна вьющихся волос. Он повернулся.

Шло время, а они все смотрели друг на друга.

Наконец Чарли положил газету и встал.

– Здравствуй, Джина.

– Здравствуй, Чарли.

– Что-то подсказывает мне, что нам устроили эту встречу.

– Да.

Опять наступило молчание.

– Ты пьешь?

– Вообще-то я не собиралась, но…

– Я выпью еще одну, – он позвонил в звонок, и опять появилась служанка.

– Еще, пожалуйста, джин с тоником для меня и…

– Стакан белого вина.

Служанка вышла.

– Тебя попросила прийти сюда Бетина?

– Да, мэм, – кивнул Чарли. – Очевидно, чтобы поговорить с тобой. Кажется, она подумала, что нам нужна личная встреча.

Джина села в одно из кресел.

– Но как Бетина узнала о…

– …нас? Ну, предполагаю, ты сказала ей, потому что я не знал о встрече, – Чарли пожал плечами и сел.

– Я не говорила ей, но каким образом ей удалось выяснить?

– Я не разговаривал с ней о… В общем, это не имеет значения.

Когда служанка принесла напитки, оба сидели погруженные в молчание. Она нервно переминалась с ноги на ногу.

– Только что позвонила леди Роддингтон, она сказала, что вы можете приступать к обеду без нее.

– Неужели? А что, леди Роддингтон прибегла к телепатии, чтобы позвонить вам? Я не вижу здесь телефона и не слышал звонка.

Служанка была растеряна и поспешно вышла из комнаты.

Джина сделала глоток вина. Она ощутила удар в животе и подумала, неужели он понимает, что сейчас здесь присутствует его отец?

Она смутилась. Для чего, в конце концов, Бетина устроила это? И как ей удалось узнать о… Хилли! Это, должно быть, Хилли. Джина знала, что они несколько раз разговаривали по телефону. Но, конечно же, Бетина не могла знать о ребенке.

– Очень печально было узнать о смерти твоего мужа.

Джина вздрогнула при слове «муж». Ведь Чарли был тем человеком, который однажды поверил, что станет им. Она не могла больше это терпеть и встала.

– Я лучше пойду, – она направилась к двери. – До свидания, Чарли.

– Джина, пожалуйста!

Она обернулась.

– Послушай, извини меня за то письмо.

– Что? Я не получала от тебя никакого письма. Но хочу попросить у тебя прощения за свое.

Чарли растерялся.

– Ты не получила мое письмо?

– Нет.

– Но и я не получал от тебя никакого письма.

– О, я послала его на наш адрес.

– Возможно, я к тому времени уже уехал оттуда. Я послал тебе на адрес гостиницы «Плаза Афини».

– Я уехала оттуда на следующий день после нашего разговора.

– Когда прописывалась в гостиницу, ты дала наш адрес?

– Да.

Чарли улыбнулся.

– Да, наверное, они так и лежат там, на пороге в компании друг друга. У меня есть ключи от дома, и я каждый месяц плачу за него, на случай, если ты захочешь вернуться. Может быть, мы сходим туда и прочтем, что мы сказали друг другу.

– Что ты написал?

– Что я оставляю тебя.

– И я тоже.

– Понятно, – вздохнул Чарли. Он задумчиво пощипывал свой подбородок. – Значит, я думал, что оставил тебя, а ты, что ушла от меня. Этого вполне достаточно для сюжета моей новой пьесы, – он улыбнулся ей.

– Но почему, Чарли, ты решил меня оставить?

– О, это забавно услышать от женщины, которая только что призналась, что сделала то же самое, – он радостно усмехнулся. – Ну, хорошо, я буду первым. Когда в тот вечер я поговорил с тобой по телефону, мне показалось, что ты все еще любишь Джерарда. Когда после этого ты не звонила мне три недели, я не захотел стоять преградой на пути вашей огромной любви, вот и написал тебе, а потом собрал вещи и ушел.

Джине хотелось броситься в его объятия и объяснить всю ситуацию, в которой она оказалась, сказать ему, что он единственный мужчина, которого она по-настоящему когда-либо любила. Но не смогла. Теперь уже было слишком поздно.

– Ну, а теперь твоя очередь рассказывать, почему ты ушла от меня. Хотя, ты можешь и не делать этого. Все и так стало предельно ясно, когда ты вышла замуж несколько недель назад.

И опять разговор иссяк.

– Послушай, Джина, я должен извиниться за свое последнее замечание. Это не было нужно. Ты должна понять, я немного раздражен оттого, что просил тебя выйти за меня замуж, а ты пошла под венец с другим человеком.

– Ничего страшного, Чарли. Я заслужила это.

– Когда родится ребенок?

– В мае.

– Ты отлично выглядишь. Беременность тебе идет.

Опять появилась служанка.

– Сэр и мадам, вы уже решили, будете ли вы обедать? Боюсь, обед пропадет.

Чарли вопросительно посмотрел на Джину и кивнул.

– Так как сэр попал сюда обманным путем и не ел с десяти утра, то да, я останусь. А вы, мадам?

Джина пожала плечами.

– Пожалуйста, Джина, останься, мне бы очень хотелось.

– Хорошо.

– Ведь от этого никому не будет вреда.

Они пошли следом за служанкой в традиционную столовую. Стол был накрыт на двоих.

– У меня такое чувство, что Бетина и не собирается показываться здесь сегодня вечером, – сказал Чарли, садясь за стол. – Джина, как ты думаешь, почему Бетина сделала это?

Джина, кажется, поняла, но не могла объяснить Чарли.

– О, прекрасно. Но раз мы уж здесь, почему бы нам не насладиться этими блюдами?

Голова Чарли шла кругом. Должна же быть какая-то причина, почему Бетина захотела оставить их наедине.

Во время обеда они почти не разговаривали, все слова были слишком не похожи на их чувства.

«Я так сильно люблю тебя», – думала Джина.

«Боже, как она прекрасна. Я никогда не смогу перестать любить ее», – думал Чарли.

Служанка принесла кофе и два бренди.

– Леди Роддингтон просила передать вам это вместе с кофе, – она положила перед каждым из них прямоугольный коричневый конверт.

Чарли удивленно поднял брови.

– Сюжет закручивается.

Он вскрыл конверт и показал Джине копию «Ангела в аду».

– И у меня тоже.

– И записка от Бетины. Мне прочесть ее?

Джина кивнула.

– Она пишет: «Дорогие Чарли и Джина! Надеюсь, вам понравился мой обед. Прошу прощения, что не смогла присутствовать. Но, тем не менее, как послеобеденное развлечение, я подумала, что вам было бы неплохо немного освежить ваше актерское мастерство. Пожалуйста, откройте страницу 62 и прочтите выделенный отрывок, конечно, Джина читает за Кристину».

Чарли поднял голову и посмотрел на Джину.

– Что ты думаешь об этом? Кажется, мы уже зашли слишком далеко и должны доиграть эту маленькую игру до конца.

– Хорошо, – пожала плечами Джина. Она открыла свою копию на странице 62.

Чарли, как автор, прекрасно знал, что будет в этой сцене. Это уже не игра. Это уже жизненно важно. И пока Джина бегло просматривала страницу, Чарли начал читать за мать Кристины.

Мать: Что такое, дорогая?

Кристина: Мне хочется спросить тебя кое о чем.

Мать: О чем угодно, дорогая, ты же знаешь.

Кристина пересекла комнату, нервно заламывая руки.

Кристина: Теперь, когда я нашла тебя, я хочу… я хочу спросить, кто мой настоящий отец.

Джина уронила книгу на пол. Чарли сделал вид, что ничего не замечает и продолжал читать.

Мать: О, дорогая, я…

Она замолчала, и Кристина подошла к ней.

Кристина: Мне кажется, каждый ребенок имеет право знать, кто его настоящие родители и после поисков…

Джина запнулась.

– Куда, в конце концов, клонит Бетина?

Чарли уже знал.

– Давай перейдет к другой части. Что написала Бетина в твоей записке?

Джина поискала в своем конверте записку от Бетины.

– «Дорогая Джина! Не могла бы ты открыть страницу 94 и прочесть те строки, которые подчеркнул Джерард накануне своей смерти? Это был его любимый отрывок в пьесе. И когда он мне читал в тот вечер, я поняла, что он предназначен тебе. Думаю, ты поймешь. С любовью, Бетина».

Джина медленно открыла страницу. Спокойно и решительно она начала читать слова. Когда она читала, ее голос становился все громче, и она поняла, что слова, которые дают ей полную свободу, предназначены человеку, которого она любит.

Она закончила и посмотрела на Чарли. А потом зарыдала.

Чарли подождал, пока она выплачется, порылся в своем кармане и предложил ей носовой платок. Джина взяла его и вытерла глаза.

– И почему я постоянно нахожу на своих платках следы твоей туши? – его голос был нежным. Он подошел к ней, опустился на колени и взял ее маленькие ручки в свои.

– Это ведь мой ребенок, Джина?

– Да.

– Ты понимаешь, что Бетина сделала для нас сегодня?

– Да.

– И какой-то мужчина, твой муж. Должно быть, он сильно любил тебя.

– Любил.

– Тогда я поднимаю бокал и приношу свои извинения за все те слова, которыми называл его последние несколько месяцев, и благодарю его за то, что он опять вернул мне тебя.

– Но, Чарли, ты не понимаешь. Я чувствовала себя такой виноватой, когда…

Он положил палец на ее губы.

– Тихо, Джина, всегда помни, что ты только что прочла. «Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой», – он отчетливо произнес каждое слово. – Так что, как часть наследства твоего мужа, это слово тебе теперь официально запрещено произносить, – Чарли поближе подвинулся к ней и поцеловал. – В общем-то, это ведь не так уж плохо, а? Ведь ты не растворишься в дымке, и тебя не заберет в свое чистилище Дьявол?

Джина улыбнулась ему.

– Я люблю тебя, Джина.

– И я люблю тебя, Чарли.