Мы сидели на скамейке у окна. Бен просматривал график работ по реконструкции нового здания, а я писала письма.

«Дорогой Мартин,

к тому времени, когда ты получишь это письмо, мой адвокат закончит оформление документов и тебе будут переведены твои деньги.

Надеюсь, что вы с Шэрон будете так же счастливы, где бы вы ни жили, как мы с Беном. Кстати, мы переезжаем в новый роскошный дом. Я уверена, что ты обрадуешься, узнав, что он находится в великолепном месте: у Вальфордских Ворот».

– Надо найти Тревора и узнать у него, сколько стоит сделать электропроводку, – сказал Бен, отвлекая меня о письма.

– Его можно разыскать через Джульетту.

«Поскольку мы оба начинаем новую жизнь, думаю, ты согласишься, что развод был бы разумным выходом из сложившейся ситуации. Во всяком случае, я уже попросила своего адвоката подготовить необходимые документы».

– Я говорил тебе, что Ник бросил жену?

– Так вот почему моя мать не дает о себе знать уже две недели!

«Я хочу напомнить тебе те слова, которые я написала в прощальном письме: «Я твой друг и навсегда останусь им». Настало время вернуться к ним…»

– Нам нужен еще один сантехник, – сказал Бен. – Канализация требует серьезного ремонта.

«…и пересмотреть их. Поскольку за время нашей разлуки я поняла, что ты отпетый негодяй».

– Ну вот! – воскликнула я, поставив свою подпись с росчерком, как это делала Джессика Джексон, и заклеила конверт. – Так ему и надо!

Я подняла бокал, мы с Беном чокнулись и выпили.

Посмотрев в окно на темное вечернее небо, я перевела взгляд на лежавшее на столе письмо. У меня вдруг кольнуло сердце. Возможно, причиной тому был дефицит соли, поскольку я в последнее время отказалась от арахиса, или, может быть, это было раскаяние.

– Бедный Мартин, – сказала я вдруг. – А ведь он не такой уж плохой.

Бен отложил бумаги в сторону и обнял меня.

– Но мне надоели его придирки, – продолжала я, положив голову ему на плечо. – И алчность. Когда речь заходит о деньгах, он ведет себя подло.

Бен погладил меня по голове.

– И потом, он называл меня дурой.

– Ты вовсе не дура, – сказал Бен.

– Он бестактно вел себя в этой истории с Шэрон, – продолжала я.

Бен поцеловал меня в шею.

– Он ни разу не заступился за меня перед своей ужасной мамочкой. Настоящий маменькин сынок!

– Я терпеть не могу таких, а ты? – прошептал Бен мне на ухо.

– Он не разрешал мне родить ребенка, – пожаловалась я.

– А я разрешаю.

Я обняла его за талию.

– Он хотел натравить на меня своих адвокатов.

– Надо же! – Бен осуждающе покачал головой. – В таком случае он действительно негодяй.

И Бен снова взялся за свои бумаги.

Я поцеловала его в щеку, прижавшись к его теплой крепкой груди, и задумалась. Я мысленно поблагодарила Бога, компанию продовольственных магазинов «Броудрейндж», Генри, Билла, маму – за то, что она произвела меня на этот свет, – и Найджела.

– Думаю, мне не стоит отправлять это письмо, – сказала я.

Но Бен в это время был занят уточнением графика работ и не слушал меня.

– Поговорить с Джимом, – пробормотал он, – нанять штукатура, начать каркасные работы.

– Бен, отвлекись, пожалуйста!

Он отложил ручку в сторону, ухмыльнулся и сказал грубоватым тоном, который я так любила:

– Как дела, дорогуша?

Уже намного лучше, спасибо.