Ее предложение не сразу дошло до Траверса.

— Простите? — переспросил он.

Она не стала повторять. Она знала, что он расслышал.

После короткого молчания ему показалось, что он опять слышит эти слова: «Почему бы вам не жениться на мне, доктор Траверс?»

Он посмотрел на девушку.

Вроде все как обычно. Она сидела на привычном месте, за столом с накрытой футляром пишущей машинкой и пачкой подготовленных писем, в своем незаметном платьице, или костюме, или джемпере с юбкой, или как они там это называют. Невысокая темноволосая девушка с бледным лицом, лет двадцати с небольшим. Тихая, скромная, ничем не примечательная (ибо ее работодатель никогда не видел девушку в роли пылкой возлюбленной Джеффри Форда — ведь в каждом из нас уживается по меньшей мере два разных человека)… великолепная секретарша, столь безмятежно спокойная, что, казалось, сливается с обоями, как только входит в комнату.

За те долгие месяцы, что мисс Харрисон работала здесь, он обнаружил у нее только одну примечательную черту: она не делала орфографических ошибок и никогда не посылала счет одного пациента по адресу другого. Была почти неправдоподобно добросовестна, чем сильно отличалась от их последней красотки, мисс Госс, роскошной блондинки, носившей огромные серьги со стразами; манера мисс Госс закатывать глаза и тянуть воркующим голоском: «О-о, доктор Траа-верс» — так действовала ему на нервы, что он вынужден был избавиться от этой женщины и взять на ее место вот этот маленький автомат, который и обрушил на него сейчас весьма необдуманные слова.

Если бы Рой, его породистый пес, вдруг заговорил человеческим голосом, он удивился бы, пожалуй, меньше, чем когда услышал то, что сказала мисс Харрисон, — сказала своим обычным деловитым голосом, каким всегда произносила: «Хорошо…» или «Добрый вечер, доктор Траверс».

Что это — дерзость в ответ на его сообщение о том, что она больше не будет у него работать? Или просто шутка дурного тона?

Он устремил на нее холодный вопросительный взгляд. Джой смотрела прямо в глаза. Боль заставила ее отбросить смущение.

Она явно ждала ответа на свое предложение.

«Да она спокойна!» — удивленно подумал он и услышал ее размеренный, твердый голос:

— Я вовсе не сошла с ума, доктор Траверс. И говорю совершенно серьезно.

Он растерялся и не ответил сразу, как, вероятно, следовало: «Вы уже закончили письма? Вот ваше жалованье за неделю вперед. Больше вы не можете у меня работать. Всего хорошего». Вместо этого он запнулся, посмотрел через стол на эту удивительную молодую женщину, поразившую его до того, что он на минуту забыл про свою беду, и резко спросил:

— Почему вы так сказали?