— Да, мы живем совсем рядом, — отвечала Джой на последний из прозвучавших вопросов. — Миссис Форд, надеюсь, вы найдете время посетить нас до отъезда? Заходите!

«Нас», — Джеффри Форд наблюдал за Джой Траверс, когда она произносила эти слова.

Персиваль Артур Фитцрой смотрел на Джеффри, переминался с ноги на ногу и посылал все проклятия Мьюборо на тех, кто мешал возвращению домой. Вдруг на веснушчатом лице пятнадцатилетнего молодого человека промелькнуло выражение, которое свойственно людям лет в двадцать… в тридцать лет…

Но этого никто не заметил.

Джой внутренне восхищалась той легкостью, с которой выговаривала «наша вилла»… ах, тема гнездышка для молодоженов появлялась во всех выверенных «новобрачных» фразах. Как сквозь сон, она слышала собственный голос, произносящий то же, что и несколько недель назад на Харли-стрит, на своей помолвке, когда она играла роль невесты. И тогда все это казалось кошмаром. Да и теперь могло обернуться кровоточащей раной.

— Конечно, Джой, — я еще могу так вас называть? — я с восторгом посетила бы ваш новый дом и познакомилась с вашим мужем. Если мы задержимся здесь. Это от многого зависит, — прощебетала Пэнси Форд (бедная Пэнси зависела от приезда или неприезда своего нерешительного вояки). — Мы можем и не остаться…

— О, надеюсь, что вы все же соберетесь к нам. Джой хотела, чтобы они пришли. Счастлива она была или несчастлива, она жаждала показать им, что с ней все в порядке.

«Наверное, это мелочно», — размышляла Джой, но ничто человеческое ей не было чуждо. Она страстно желала, чтобы эти двое: один — чуть не ставший ее супругом, а другая — свекровью, причинившие ей столько горя, — увидели новобрачную в ее доме, где она явно не могла быть несчастливой.

Ведь и помимо любви есть немало вещей, представляющих интерес. Джой хотела продемонстрировать их Фордам. Джой хотела показать, как по-английски красив и уютен ее «Монплезир».

Она хотела показать сад и цветы.

Хотела показать прекрасную ванную со множеством туалетных принадлежностей.

Хотела показать замечательную кухню Мелани.

И Рекса.

Да! Пусть между ними ничего не было, ничего такого, чем бы она могла похвастаться. Пусть! Джой продемонстрирует им Рекса.

— Если у вас нет более интересных дел, — предложила она, — приходите завтра на чай.

— С удовольствием.

Пэнси подумала, что должна разобраться, почему эта девушка не вполне счастлива. Вслух она нерешительно добавила:

— Насколько я помню, завтра мы свободны, не правда ли, Джефф, ангел мой?

Джеффри впервые прямо взглянул на Джой, хотя украдкой, боковым зрением, подмечал мельчайшие ее жесты. Он подумал, что должен пойти, чтобы понять, отчего она счастлива.

— Завтра? На чай к тебе? Это будет чудесно; я предвкушаю огромное удовольствие. — В эти слова он вложил все свое неотразимое мальчишеское очарование.

— Завтра — в четыре?

Он вытащил небольшой блокнот в пурпурном переплете, хорошо знакомый Джой (это был ее подарок на прошлое Рождество), и записал время.