Съемочная площадка превратилась в сумасшедший дом. Команда ярких комедийных актеров, забавный сюжет, феерические и смешные реплики приводили к тому, что актеры, произнося свой текст, едва сдерживали смех. В результате приходилось убирать множество отснятых эпизодов, куда более забавных, чем по сценарию. Режиссер выдавал сногсшибательно смешные замечания, продюсер был славным парнем, операторы были сплошь остряки. И сценарий давался Тане с легкостью, он, можно сказать, писался сам собою. Таня получала удовольствие от работы, о чем и говорила детям. Молли как-то навестила мать и была в полном восторге от увиденного. Она твердила, что Гордон Хокинс великолепен – так, впрочем, считали все. Ко второй неделе съемок Гордон с Таней уже подружились. Таня быстро поняла, что он изучает занятых в фильме женщин, пытаясь решить, кого он хочет на этот раз. Съемочные площадки были для него своего рода супермаркетом. В этом фильме не было ослепительных красавиц. Но зато было несколько хороших и умных женщин – достаточно умных, чтобы не связываться с Хокинсом. Все они аккуратно его отшили, что было для него неслыханно.

Как-то вечером Гордон снова оккупировал Танин диван и смотрел телевизор, а она сидела за письменным столом над сценарием. Гордон только что уничтожил два гамбургера и молочный коктейль. Несмотря на такое меню, которое для него было обычным, он был относительно худым. Гордон любил поесть, но упорно сгонял лишний вес в спортзале.

– Таня, тебе не кажется, что я выгляжу старше? – вдруг с беспокойством спросил Гордон.

– Старше, чем когда?

Таня была занята и не обратила на его реплику особого внимания. Гордон вообще много болтал. И еще он постоянно приходил к ней поваляться на диване. Он скучал, чувствовал себя одиноко, и ему нравилась Таня – с ней было легко.

– Старше, чем я обычно выгляжу, – объяснил Гордон и переключил канал в пятидесятый раз за час. Он постоянно перескакивал с канала на канал. Стоило только Тане увидеть на экране что-нибудь интересное, тут же возникала другая картинка.

– Я не могу судить, мы же совсем недавно познакомились. Я понятия не имею, насколько молодо ты выглядишь обычно.

– Да, верно. Но в этом фильме нет ни одной женщины, заслуживающей внимания. Это очень угнетает. Могли бы и взять хоть одну ради меня.

– Насколько я понимаю, тебе и одному неплохо, – проговорила Таня, и Гордон возмущенно замотал головой.

– Чушь! Я всегда увлекаюсь женщинами, с которыми вместе работаю. При такой занятости кого я могу встретить за пределами площадки?!

– Ну ты можешь на этот раз предпринять героические усилия и попытаться найти кого-нибудь, – отозвалась Таня и выключила компьютер. Все равно Гордон отвлекал ее от работы.

– Просто засада какая-то, – пожаловался Гордон. – А как насчет тебя? Ты чертовски хорошо выглядишь.

– Спасибо.

Таня отнеслась к его комплименту скептически. Она не раз прямо говорила Гордону, что он – трепло и раздолбай, и тот охотно с ней соглашался.

– А я тебе нравлюсь? – с невинным видом поинтересовался Гордон.

Таня рассмеялась. Они как-то очень быстро стали приятелями, и Таня надеялась, что эта дружба не закончится со съемками фильма. Гордон действительно нравился ей. Он был славным малым, и с ним было весело, хоть он и любил валять дурака. Гордон был безвредным, и под внешней взбалмошностью скрывался неплохой человек. И он, похоже, любил своих детей, никогда не хаял своих бывших жен и бывших подруг. И они любили его и потому прощали многое.

– Очень нравишься, – честно ответила Таня. – Слушай, Гордон, может, у тебя внутренний кризис? Позвони своему психоаналитику!

– Он уехал в отпуск в Мехико. Можно решить проблемы и без него. Ты мне тоже нравишься, может, нам с тобой закрутить роман на время съемок?

– Ты что, с дуба рухнул? Я вдвое старше тех девиц, с которыми ты обычно крутишь романы. А кроме того, я не желаю заключать помолвку, если кольцо потом не останется мне.

– Экая досада! – с сожалением произнес Гордон. – Мы могли бы закрутить роман, но не заключать помолвку. По-моему, это наилучший вариант.

– Или другой вариант – мы можем не крутить роман, и что-то мне подсказывает, что так оно и будет, – язвительно заметила Таня.

Гордон вдруг резко сел на диване с таким видом, будто его шарахнуло молнией.

– О господи, Таня, я ведь, похоже, запал на тебя. Честное слово! Я только сейчас это понял.

– Ты, наверное, просто проголодался. Закажи что-нибудь поесть. Наверняка поможет!

– Нет, я серьезно. Ты меня возбуждаешь. До меня просто только сейчас дошло. Ты веселая, а еще ты умная и чертовски сексуальная:

– Это я-то сексуальная?!

– А вот и да. По-моему, умные женщины вообще ужасно сексуальны.

– Я не в твоем вкусе, – напомнила Гордону Таня.

Его открытие не произвело на нее ни малейшего впечатления. Гордон просто говорил, что ему в голову взбредет, Таня не придавала значения его болтовне. Слушать его было забавно, и на него определенно было приятно смотреть.

– Да, ты не в моем вкусе, – согласился Гордон. – Я обычно западаю на более тупых девиц со здоровенными сиськами. А я в твоем вкусе? – с интересом спросил он.

– Совершенно нет, – успокоила его Таня. – Мне нравятся мужчины постарше и посерьезнее. Из другого мира. Мой муж был юристом.

– Я точно не в твоем вкусе, – заявил Гордон, одновременно и ошеломленный, и обрадованный. – А ты знаешь, что это означает? – с интересом поинтересовался он.

– Знаю. Это означает, что мы не будем встречаться, – рассмеявшись, ответила Таня. – Это я могу вычислить точно.

– Вовсе нет. Когда люди не во вкусе друг друга, они женятся. Когда они во вкусе друг друга, между ними вспыхивает страстный роман, и они просто трахаются. Если же ты встречаешь человека не в твоем вкусе, значит, вам суждено создать брачный союз. Ни одна из моих жен не была в моем вкусе, – заявил Гордон таким тоном, словно этот довод снимал все возражения.

– Но ты же со всеми с ними развелся! Так что твоя теория не работает!

– Ну да, но я по-прежнему люблю их, а они любят меня. Я считаю, что они потрясающие.

– Ладно, ты меня убедил, Гордон, ты просто чокнутый. Возможно, тебя стоит объявить недееспособным.

– Да нет же, я серьезно! Я хочу встречаться с тобой. Нам совершенно не обязательно заключать помолвку или жениться, если ты не хочешь. Просто давай попробуем и посмотрим, что из этого получится.

– Мои дети меня убьют, если я выйду за тебя замуж, – со смехом ответила Таня.

На самом деле Молли думала, что Хокинс – потрясающий и что он самый прикольный парень на свете. С этим Таня была согласна. Но это никак не делало Гордона Хокинса кандидатом в ухажеры – с ним просто было весело и легко.

– Мои дети будут обожать тебя, – убеждал Таню Гордон. – Ну что ты думаешь?

– Я думаю, что тебе пора возвращаться к себе в бунгало. Тебе наверняка пора принять свои лекарства. Или если ты будешь и дальше болтаться здесь со своими сумасшедшими идеями, лекарства понадобятся уже мне.

Но тут Гордон соскочил с дивана, подошел к Тане и нежно поцеловал ее в губы. Таня изумленно уставилась на него, как будто он совершил нечто возмутительное – да, собственно, это ее и возмутило. Но Гордон был так настойчив и так безумно сексуален, что как-то так оказалось, что Таня, сама не понимая, почему она это делает, поцеловала его в ответ. А потом он снова поцеловал ее. Он чертовски вкусно целовался.

– Теперь ты понимаешь, что я имею в виду? Ты не в моем вкусе, но я из-за тебя теряю голову, Таня.

– Кажется, я из-за тебя тоже, – ошеломленно призналась Таня. – Слушай, Гордон, это не лучшая идея. Давай не будем делать глупостей, останемся друзьями.

– Давай лучше влюбимся друг в друга, – предложил Гордон. – Это куда прикольнее.

– Это будет полный бред.

– Ничего подобного! Говорю тебе – мы в конце концов поженимся.

– Нет, не поженимся! – горячо возразила Таня.

– Ну ладно, ладно. Извини. Ты права, не стоило говорить про женитьбу, давай лучше отправимся в постель, – предложил Гордон, обнял Таню и снова поцеловал.

Это было так увлекательно, что Таня не нашла в себе сил это прекратить. Она никогда в жизни не встречала мужчину сексуальнее Гордона и легкомысленнее. Это было неотразимое сочетание, и устоять перед ним было невозможно, так что Танины слабые попытки ни к чему не привели. Гордон продолжал целовать ее все настойчивее.

– Я не собираюсь ложиться в постель с тобой! – возмущенно произнесла Таня.

Гордон не стал спорить, но полчаса спустя именно туда они и отправились. Впоследствии Таня пришла в ужас и никак не могла поверить, что она это сделала.

– Гордон Хокинс, ты просто псих, – сказала Таня.

Они лежали в постели, обнимая друг друга. Гордон был очень нежен и сказал, что ему нравится ее тело. Он оказался потрясающим любовником.

– Таня, ты великолепна, – сказал Гордон и уткнулся носом в ее волосы, словно большой щенок.

Он был трогателен и ласков, и это было восхитительно. Тане нравилось быть рядом с ним, а заниматься любовью было необыкновенно приятно.

– Гордон, возвращайся к себе, – сказала Таня, пытаясь сделать вид, будто она и вправду этого хочет. Но на самом деле ей этого не хотелось, и Гордон не сдвинулся с места.

Он провел в ее постели всю ночь. Они еще два раза любили друг друга, а потом уснули сном счастливых младенцев. Они проснулись, когда комнату залил солнечный свет, и вместе отправились в душ. Они позавтракали у Тани, а потом Гордон пошел к себе, чтобы переодеться. Они вместе отправились в киностудию, и по дороге Таня смотрела на Гордона в полном изумлении. Ей не верилось, что она спала с ним, но это ее нисколько не огорчало, хотя ей и казалось, что должно бы было огорчить.

– Ну и что это такое? – спросила Таня по дороге к киностудии. – Твой пресловутый роман на время съемок? И насколько он бурный?

– Может, это навсегда, – с надеждой произнес Гордон. – Трудно сказать наперед. Мне бы хотелось, чтобы это было навсегда. Ты мне очень нравишься, Таня.

– И ты мне тоже нравишься, Гордон, – отозвалась Таня, сама себе удивляясь. Она понятия не имела, что это на нее нашло. Но что бы это ни было, ей было хорошо. И кому от этого плохо?