Совершенно разбитая, Пейдж приехала домой в полночь. У нее был очень трудный день. Пообедать не удалось, а ужин между операциями состоял из бутербродов. Она рухнула на кровать и моментально уснула. Но ее разбудил телефонный звонок. Еще плохо соображая, Пейдж потянулась за трубкой, автоматически бросив взгляд на будильник: три часа ночи.

– Алло?

– Доктор Тэйлор? Извините, что беспокоим вас, но один из ваших пациентов настаивает на том, чтобы увидеться с вами.

В горле у Пейдж пересохло, она с трудом могла говорить.

– Я же только что сменилась с дежурства, – пробормотала она. – Вы не можете найти кого-нибудь?…

– Он не желает разговаривать ни с кем другим. Требует вас.

– Кто это?

– Джон Кронин. Она села на кровати.

– А что случилось?

– Я не знаю. Он отказывается говорить с кем-либо, кроме вас.

– Хорошо, – сдалась Пейдж, – сейчас приеду. Спустя полчаса Пейдж была уже в больнице. Она прямиком направилась в палату Джона Кронина. Из его рук и ноздрей торчали трубки.

– Спасибо, что приехали. – Голос его был слабым и хриплым.

Пейдж села на стул рядом с кроватью и улыбнулась.

– Все в порядке, Джон. Кроме как спать, мне все равно нечем было заняться. Что я могу сделать для вас такое, чего больше никто не может в этой огромной больнице?

– Я хочу, чтобы вы поговорили со мной. Пейдж застонала.

– В такой-то час? А я-то подумала, у вас что-то срочное.

– Так оно и есть. Я хочу уйти. Пейдж покачала головой.

– Это невозможно. Вы не можете сейчас уйти домой. Дома не будет такого…

– Я не хочу домой, – оборвал ее Кронин. – Я просто хочу уйти.

Пейдж посмотрела на него и медленно произнесла:

– Что вы имеете в виду?

– Вы понимаете, что я имею в виду. Лекарства мне больше не помогают. Я не могу переносить эти боли. Я хочу уйти из жизни.

Пейдж склонилась над ним и взяла за руку.

– Джон, я не могу этого сделать. Лучше я дам вам…

– Нет. Я устал, Пейдж. Я хотел бы до конца пройти свой жизненный путь, но только не в таком состоянии. Я больше не могу.

– Джон…

– Сколько мне осталось? Еще несколько дней? Я же говорил вам, что плохо переношу боль, Я лежу здесь, словно пойманное в ловушку животное, опутанный всеми этими чертовыми трубками. Рак пожирает мои внутренности. Это не жизнь…, а медленное угасание. Ради Бога, помогите мне!

Кронина внезапно скрутило от приступа боли. Когда он снова заговорил, голос его был еще слабее:

– Помогите мне…, прошу вас…

Пейдж знала, что ей надо делать. Следует передать требование Джона Кронина доктору Бенджамину Уоллису. Он поставит этот вопрос перед комиссией по этике, они соберут консилиум, оценят состояние больного и примут решение. А потом, если родные согласны…

– Пейдж, это же моя жизнь. Позвольте мне самому распорядиться ею.

Она посмотрела на беспомощную фигуру, скорчившуюся от боли.

– Умоляю вас…

Пейдж взяла его за руку, долго сидела так молча, потом вымолвила:

– Хорошо, Джон. Я сделаю это. Он выдавил из себя подобие улыбки.

– Я знал, что могу рассчитывать на вас. Она наклонилась и поцеловала его в лоб.

– Закройте глаза и спите.

– Спокойной ночи, Пейдж.

– Спокойной ночи, Джон.

Джон Кронин вздохнул и закрыл глаза, на лице его появилась блаженная улыбка.

Пейдж сидела рядом, наблюдая за ним, размышляя о том, что ей делать. Она вспомнила, как ужаснули ее слова доктора Рэднора во время первого же обхода:

«Она уже шесть недель в коме. Признаки жизни все слабее. Тут мы больше ничего не можем сделать. После обеда отключим систему жизнеобеспечения». А разве не правильно было избавить человеческое существо от страданий?

Медленно, двигаясь, словно под водой, Пейдж встала и подошла к шкафчику в углу, где хранилась бутылочка с инсулином для экстренной помощи. Она вытащила бутылочку и некоторое время смотрела на нее, затем открыла пробку, наполнила шприц и вернулась к кровати Джона Кронина. У нее еще было время передумать. «Я лежу здесь, словно пойманное в ловушку животное… Это не жизнь…, а медленное угасание. Ради Бога, помогите мне!»

Пейдж наклонилась и ввела инсулин в трубку капельницы, игла которой уходила в вену Кронина.

– Спите спокойно, – прошептала она, не замечая, что всхлипывает.

Пейдж вернулась домой и больше уже не спала, размышляя о том, что сделала.

В шесть часов утра позвонил из больницы один из ординаторов.

– Мне очень жаль, но должен сообщить вам плохую новость, доктор Тэйлор. Рано утром ваш пациент Джон Кронин умер в результате остановки сердца.

Дежурил в это утро доктор Артур Кейн.