Крест и полумесяц - Полански Кэтрин Глава 26Читать онлайн любовный романВ женской библиотеке Мир Женщины кроме возможности читать онлайн также можно скачать любовный роман - Крест и полумесяц - Полански Кэтрин бесплатно. | ||||||||
|
Крест и полумесяц - Полански Кэтрин - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net Крест и полумесяц - Полански Кэтрин - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net Полански КэтринКрест и полумесяц
Глава 26Оказалось, что перед походом в дом Бен-Фарида Джибраил все же успел сообщить о Злате в русское посольство, поэтому во дворе ее уже ждала двухместная коляска и лично посол Теряев. Он был чрезвычайно встревожен, но, увидев выходящую из дома процессию, едва в ладоши не захлопал.
– Барышня, милая! Златочка! Как же так, как же так?! – запричитал густым басом посол. – Ну ничего, ничего, все устроится…
Бубня всяческие благоглупости, Виктор Александрович под локоток увлек Злату в коляску. Девушка пребывала в полной прострации, не в силах вымолвить ни слова.
Амир подошел к коляске и поклонился послу.
– Берегите ее, – попросил он.
– Конечно, конечно, уважаемый! Мы уже и ее батюшке телеграфировали, что она жива-здорова, он скоро прибудет. Уже в пути… – Теряев постучал кучера тростью по спине. – Трогай!
Коляска покатила по улице, оставляя позади разгромленный особняк Бен-Фарида, где Злата провела около месяца. Только сейчас девушка смогла стряхнуть оцепенение. Раненая рука, наспех замотанная какой-то тряпицей, болела зверски, голова кружилась, но намерение вернуться было абсолютно ясным и четким.
– Нет, постойте, я хочу назад!
– Тише, голубка, тише, у тебя шок… – Посол удержал вскочившую Злату, дабы та не выпала на ходу. – Куда ты рвешься?
– К нему, к Амиру!
– К этому юноше? – удивился посол. – Ну дело молодое, надо будет, он знает, где тебя искать.
– Но я даже не обняла его на прощание! Не поблагодарила, не… не сказала, что люблю…
– И не надо, барышня. Он же мусульманин, не чета тебе, православной.
Обессиленная, девушка горько заплакала.
Амир смотрел вслед удаляющейся коляске, увозившей Злату и русского посла, и готов был взвыть от беспомощности и отчаяния.
Ни слова на прощание, ничего! Увидит ли он когда-нибудь еще Злату? Почему она уехала, даже ничего не сказав?
– Злата! – крикнул он и бросился за коляской.
– Нет! – перехватила его твердая рука Джибраи-ла. – Нет!
– Почему, отец? Я люблю ее!
– Ты мужчина. Ты должен сперва решить все для себя, а потом сообщить решение женщине.
– Что решить? – выкрикнул Амир, но перестал вырываться.
– Как жить дальше, – пояснил Джибраил. – Любовь – это только начало.
– Нет! Жизнь бессмысленна. Любовь есть смысл. – Именно эти слова произнес умирающий Тафари там, в гареме.
– Романтично, но непрактично. Успокойся. – Джибраил сурово взглянул на сына. – Спешить не стоит.
– Отец! Она же уезжает! – не успокаивался Амир. – И скоро уедет навсегда!
Амир ошарашенно посмотрел на отца, постепенно успокаиваясь. Он наконец-то услышал буквально крик своего избитого усталого тела: болели ребра, саднила разбитая бровь, а после удара даудовской дубинкой, гореть ему в аду, рука распухла и почти не шевелилась.
В посольстве Злату устроили со всеми удобствами. Появился врач, осмотрел рану и наложил новую повязку, а также дал какую-то настойку, от которой Злате немедленно полегчало. Рука, конечно, болела, но, в общем и целом, девушка оставалась вполне дееспособной – чего не скажешь о ее душевном состоянии: события последних дней, да и месяца в целом, оказались слишком тяжелыми для юной души. Когда Злата осталась одна в отведенной ей комнате посольства, то тут же упала на кровать и проспала больше суток. Как объяснил доктор Григорьев, от нервного потрясения.
Пришлось снова переодеться в привычную европейскую одежду, надеть туфли, но теперь все это Злате ужасно мешало. За месяц, проведенный в гареме, она привыкла ходить босиком, носить невесомые одежды, привыкла к легкому позвякиванию браслетов на щиколотках… Надо же, и совсем отвыкла от европейской одежды… Элегантное синее платье, которое, ахая, разложила перед нею служанка, показалось Злате элементом чужого мира. Она даже укорила себя за такие мысли и платье надела, но в нем чувствовала себя не слишком удобно – однако ничего не поделаешь – не переодеваться же опять в восточные одежды. Тем более что их пришлось бы покупать, ее необыкновенный дорогой наряд после беготни по подземельям пришел в полную негодность.
Все ужасы последних дней в доме Бен-Фарида будто отодвинулись, подернулись дымкой. Теперь Злате казалось, что она спала и видела сон – яркий, волшебный и немного страшный, как все восточные сказки. Она не хотела вспоминать ни о кинжале у ее горла, ни о том, как Ибрагим хотел надругаться над ней, ни о последнем взрыве. Если думать об этом, можно с ума сойти, хотя Злата и отличалась несокрушимым душевным здоровьем. Наверное, должно пройти какое-то время, пока она сможет думать об этом без содрогания. Тем более что далеко не все в этой сказке было страшным.
Ей снился Амир, и, проснувшись, она тоже думала об Амире. Его имя по-арабски означает «принц» – он и стал ее принцем на белом коне, а она-то полагала, что их не существует. И вот он объявился, и он здесь, в этом городе. Человек, которого Злата полюбила сердцем и душой, но они не могут быть вместе, потому что между ними пропасть. Вне стен гарема они принадлежат к абсолютно разным и непересекающимся мирам.
Злате в российском посольстве определили в услужение немногословную пожилую женщину, Глафиру, отлично справлявшуюся со своими обязанностями. Но вот поговорить с ней о том, что сейчас тревожило Злату, абсолютно невозможно. И с Теряевым Злата не могла откровенничать. Он мужчина, и вряд ли поймет молодую девушку. Бесполезно!
Злата пришла в кабинет Теряева после обеда, когда тот находился в благодушном настроении.
– Что, барышня, душенька? Да садись, садись! – Посол указал на мягкое кресло. – Как чувствуешь себя?
– Благодарю, Виктор Александрович, теперь хорошо, – ответила Злата, как и положено благовоспитанной барышне. – У меня к вам просьба.
– Для тебя, Злата Петровна, все что угодно! – улыбнулся посол.
– Я хотела бы посетить мечеть Омейядов, – застенчиво попросила девушка. – Я себя отлично чувствую, а не посмотреть подобный выдающийся памятник архитектуры просто невозможно.
– Ты уверена? – обеспокоился посол. – Ох, и боязно мне тебя за порог посольства выпускать! А ну как снова украдут? – Он задумчиво нахмурился. Злата смотрела умоляюще. – Но если я с тобой поеду, то сам смогу и присмотреть.
– Хорошо! – просияла девушка.
Теряев подозрительно посмотрел на Злату и после паузы промолвил:
– Странная ты барышня, ох и странная! Другая бы на твоем месте в православный храм запросилась, а ты, вишь, в мечеть хочешь… Ну ладно, ладно! – воскликнул он, увидев растерянность Златы. – Всему свое время, и если душа просит, ехать надо. Завтра с утра и поедем.
– Идея постройки этой мечети, – рассказывал Виктор Александрович по пути к вожделенному памятнику архитектуры, – принадлежит халифу Вали-ду, жившему в начале восьмого века. В Европе в то время были темные времена, а арабы стремились на Запад, завоевать северные народы. Ну и об искусстве не забывали. Халиф Валид был, судя по всему, человеком непростым. Именно ему принадлежали в свое время знаменитые бани «Каср Амра» в Иордании – единственный уникальный памятник той эпохи, стены которого украшены изображениями живых существ. В мозаиках же самой мечети нет ни одного изображения человека.
…Злата стояла на огромной площади, вымощенной мрамором, и чувствовала, что не ошиблась, приехав сюда. Ступив на мозаичный пол, Злата почувствовала, как ее душа наполняется покоем. И вот сейчас – она будто с Амиром встретилась…
На следующий день после побоища в катакомбах Амир отправил слугу в российское посольство, чтобы осведомиться о здоровье Златы. Тот вернулся с ответом посла, что состояние девушки опасений не вызывает, а сама Злата не передала ни слова, ни записки, ничего.
Амир неприкаянно бродил по дому, не зная, на что решиться, что делать. Периодически к нему подходил лекарь Селим с какими-то лекарствами и примочками, юноша покорно подчинялся. Отец упорно избегал его, то куда-то уходя из дома, то запираясь в библиотеке.
Что же делать? Пойти в посольство, встретиться со Златой и спросить, любит ли она его? Или просто сказать ей о своей любви? Нет, признаниями они уже обменялись. Амир понял, что находится в тупике: все его воспитание, весь жизненный опыт просто не предусматривали такой ситуации. Будь Злата мусульманкой, Джибраил бы переговорил с отцом девушки, потом их представили бы друг другу, затем, если бы ни у кого не возникло возражений, была бы помолвка, дальше свадьба, и, наконец, если повезет, возникла бы любовь… У них же со Златой все совсем не так. У них есть любовь, но больше нет ничего. Достаточно ли одной любви?
Когда в жизни Амира возникала проблема, он взывал к Аллаху. Вот и теперь он возносил горячую мольбу, но ответа не находил, поэтому юноша решил пойти в мечеть Омейядов, где он всегда чувствовал себя ближе к Аллаху и тот всегда отзывался на его молитвы.
Чтобы туда попасть, нужно пройти через сук – крытую улицу-рынок, длинный сумеречный туннель, по обеим сторонам которого располагались лавки и магазинчики. Сук завершался великолепной античной колоннадой. Это – западные пропилеи храма Юпитера Дамасского, главного храма древнего римского города, что в незапамятные времена находился здесь.
Входя в ворота мечети Омейядов, Амир ощущал благоговейное чувство: он попадал туда, где человек взывает к Богу в течение тысячелетий. Римляне воздвигли свой имперский храм не на пустом месте: здесь всегда был дом Бога, пусть молящиеся в нем знали Всеблагого под другими именами.
Огромный прямоугольный двор, обрамленный портиками, с южной стороны был замкнут зданием многоколонного молитвенного зала, не разделенного на женскую и мужскую половины, как повелось позже.
Амир прошел к гробнице Хусейна. Здесь всегда очень спокойно и печально, а можно почувствовать чудесное благоухание, которое источает святыня. Амира здесь всегда охватывало трудно передаваемое чувство подлинности, сакральной достоверности этих мест. Замкнутый архитектурный космос мечети создавал отгороженное от внешнего мира пространство, располагающее к созерцательности и размышлению.
Амир считал, что созерцание – отнюдь не привилегия дервишей. Дом молитвы не подавлял его – здесь было просто хорошо…
Завершив молитву, в которой юноша просил Аллаха дать ему понимание, подсказать, что делать, он отошел от гробницы и опустился на колени, чтобы просто поразмышлять в тишине. Что-то зрело внутри, требовало выхода какое-то решение…
Злата… Без нее он дальнейшей жизни не представлял. Что он должен сделать, чтобы быть с ней? Злата…
И тут он увидел ее! Девушка стояла у дальней стены мечети, возле гробницы пророка Яхьи. Иоанн Креститель. Для нее он христианский святой. Крест и полумесяц. Если под одной крышей уживаются святые гробницы ислама и христианства, то почему нельзя быть вместе мусульманину и православной?
Амир молча коснулся лбом пола.
Через неделю после затмения приехал папенька. Петр Алимов обнял дочь, долго не выпускал из объятий и плакал, не стесняясь слез.
– Златочка, золотинка моя, доченька! – Петр Евгеньевич то гладил дочь по голове, то прижимал к груди. – Я уж и не чаял, уж и похоронил, и оплакал!
– Папенька! – воскликнула Злата. – Я тоже страшно за вас боялась! Я ведь сначала думала, что вы погибли, поэтому меня не ищете!
– Так мне сказали, умерла ты, смирись! – Петр Евгеньевич стукнул кулаком по ладони. – Ироды!
– Я знаю, папа.
Они долго еще разговаривали, плакали и смеялись, Злата пересказала все свои приключения, ничего не пропустив, так как решилась просить у отца совета. То есть она вообще решилась, но как-то страшно было и какой-то холодок внутри пробегал. Будто стоишь над обрывом, за плечами крылья, готова взлететь, но знаешь, что упадешь.
– А этот юноша, Амир… – сразу же ухватил главное папенька.
– Папенька, я люблю его, – быстро, пока не потеряла решимость, сказала Злата, как в омут прыгнула.
– А он? – Петр Евгеньевич горестно вздохнул. Вот так и вырастают дети.
– Говорил, что любит. – Злата потеребила манжету шелкового платья. – Папенька, помните, вы обещали, что я выйду замуж по любви?
– Помню, доченька. Но звал ли тебя твой Амир замуж? – спросил Алимов.
– Нет. Я его вообще не видела с тех пор, – покачала головой Злата.
– И не зашел, и письма не написал? – удивился Петр Евгеньевич.
– Я же тогда уехала с послом и даже не попрощалась с Амиром, мало ли что он подумал, – вздохнула девушка.
– Он подумал, ты подумала, – Алимов потер лоб. – Дети, право слово!
– Папа! Я боялась! – Злата поморщилась. – Видели бы вы его отца!
– А что с отцом? – опешил Петр Евгеньевич.
– С отцом-то ничего, но он такой… Такой… – Злата сделала неопределенный жест рукой.
Злата поежилась, вспоминая Джибраила. Не человек, а снежный барс, да и только.
– Суровый. Опасный. Правоверный.
– Насколько я понимаю, проблема в последнем пункте, – догадался Петр Евгеньевич. – Правоверный. И Амир, естественно, тоже.
– Да, так и есть, – похоронным тоном подтвердила Злата.
Петр Евгеньевич долго молчал. Девушка ждала – все зависит от решения папеньки. Что бы он ей ни обещал, что бы ни говорил ранее, но сейчас он может принять одно-единственное решение, и, к сожалению, Злата знала какое.
– Любовь – это прекрасно, – в конце концов произнес отец, и Злата видела, с каким трудом ему даются эти слова. – Но между вами пропасть, доченька. И если этот Амир не приехал и не сказал тебе пока ни слова, значит, он тоже это понимает. Возможно, решение для вас существует, но его принимаю не я. Я могу лишь сказать тебе, что через несколько дней мы возвращаемся домой, в Москву. В состоянии ли ты перенести путешествие?
– Да, папенька, – ответила Злата, еле сдерживая слезы.
Вот и все. Последняя надежда на то, что Петр Евгеньевич сам поговорит с Джибраилом Бен-Нижадом, растаяла. Разумеется, папенька в глубине души не одобряет того, что дочь влюбилась в мусульманина. Это немыслимо, так быть не должно, и этого не будет. Папенька может сколько угодно делать вид, что сожалеет, но втайне он рад, и винить его за это нельзя – он кругом прав и желает дочери только добра.
Остаток дня Злата тихо прорыдала в своей комнате. А что ей оставалось?
Вскоре ее навестила Хафиза, сопровождаемая евнухом, – они произвели фурор в посольстве, – и рассказала, как теперь живет она и весь гарем.
– После смерти господина воцарился хаос, – сообщила хатум, отпивая чай из пиалы.
Вдова Ибрагима абсолютно не выглядела убитой горем, наряд ее был по-прежнему ярок, драгоценности многочисленны, а улыбка очаровательна. Подруги устроились в комнате Златы, и Хафиза с любопытством разглядывала европейскую обстановку. Злата же старалась улыбаться, хотя это давалось ей не слишком легко, грустные мысли не покидали девушку.
– Солдаты обшарили весь дом, – продолжила рассказ Хафиза, – даже в гареме появлялись. Женщины едва не умерли от восторга, и, кажется, некоторым солдатам не удалось избежать навязчиво предлагаемых ласк.
Злата невольно рассмеялась, представив, как тощего солдатика зажимает в темном углу какая-нибудь Сааддат.
– Потом посторонние покинули дом, я приказала навесить новые ворота взамен взорванных и заперла дом вдоль стены страгид. Вовремя, как оказалось. Мародеры пытались проникнуть в дом каждую ночь, как же, гарем остался без хозяина. Но теперь все уладилось. Я написала отцу, он скоро приедет. – Хафиза отщипнула виноградину и продолжила: – Надеюсь, я в положении…
– А что, есть признаки?
– Да, – ни капли не смущаясь, кивнула Хафиза. – Как бы я хотела, чтобы родился сын! Тогда мне бы не пришлось возвращаться к отцу. Конечно, он примет меня, но вскоре опять отдаст замуж.
– Не все мужчины такие, как Ибрагим, – покачала головой Злата.
– Я знаю. Но не хочу больше рисковать. Ибрагим показался отцу достойным меня мужем, а что в итоге вышло? Я же не смогу познакомиться с мужчиной и полюбить его до брака…
– Я верю, ты будешь счастлива.
– Как жаль, что ты уезжаешь! – вздохнула Хафиза. – У меня никогда не будет такой подруги, как ты!
– У меня тоже. Но мне надо ехать.
Сборы в дорогу получились короткими – вещей у Златы набралось совсем мало. И вот поезд навсегда увозит ее из Дамаска – нет, из Димашка, упрямо повторяла Злата. Этот город, как она и думала, открыл в ней нечто новое, а именно – любовь – и показал ей Бога, что суть одно и то же. Но теперь надо расставаться навсегда. И Бог, и любовь – они везде, но как же больно, что тот, кого любишь, так и не пришел, так и не сказал ни единого слова.
Читать онлайн любовный роман - Крест и полумесяц - Полански КэтринРазделы:Глава 1Глава 2Глава 3Глава 4Глава 5Глава 6Глава 7Глава 8Глава 9Глава 10Глава 11Глава 12Глава 13Глава 14Глава 15Глава 16Глава 17Глава 18Глава 19Глава 20Глава 21Глава 22Глава 23Глава 24Глава 25Глава 26Глава 27
Партнеры
|
Разделы библиотеки Разделы романа Глава 1Глава 2Глава 3Глава 4Глава 5Глава 6Глава 7Глава 8Глава 9Глава 10Глава 11Глава 12Глава 13Глава 14Глава 15Глава 16Глава 17Глава 18Глава 19Глава 20Глава 21Глава 22Глава 23Глава 24Глава 25Глава 26Глава 27
загрузка...
|