– Нет, ты можешь в это поверить? Чертов автобус! Я прождал его целых сорок пять минут! Дерьмо! – возмущался Тим, для убедительности хлопая ладонью по приборной доске.

– Тим, придержи язык, – прошипела Джо, кивая назад, где сидели Томас и Софи, каждый со своим тетрисом.

Была середина августа. У детей еще продолжались каникулы, и они вчетвером ехали, правда очень медленно из-за многочисленных пробок, в кемпинг в Уэльсе, где они с Тимом в детстве часто отдыхали с родителями. Да, в тот самый, где они провели столько скучных, дождливых дней в детстве. Джо планировала поехать туда только с Томасом и Софи. Она мечтала о спокойных ночах, когда будет лежать и слушать стук дождя по крыше коттеджа и шум прибоя, вдыхать солоноватый воздух из открытого окна и неторопливо размышлять обо всем, что с ней случилось. Ей хотелось успокоиться и разобраться в своей жизни. Но в последний момент Тим напросился поехать с ними. Он обнаружил, что его роль в сериале убрали, и решил, что ему надо где-то зализать свои раны.

– Мало этих идиотов-сценаристов на мою голову, так еще и с автобусом не повезло. Все против меня! – Тим открыл окно и швырнул окурок, а потом подставил лицо под дождь. – Знаешь, если я сегодня решу купить кладбище, люди с завтрашнего дня перестанут умирать, вот увидишь!

Они проехали уже два с половиной часа, а Тим все не мог успокоиться, понося последними словами сценаристов, режиссера и критиков, написавших про его игру в сериале уничтожающую рецензию.

– Если ты немедленно не заткнешься и скажешь еще хоть слово об этом чертовом сериале, я разверну машину, и мы поедем прямо в съемочный павильон, чтобы ты мог при мне поубивать всех на месте, понял? – не выдержала Джо и, оторвав взгляд от дороги на пару секунд, свирепо посмотрела на брата.

– Про-о-о-сти, – кривляясь, ответил Тим, подражая Томасу.

Ко всему прочему Энн бросила его на следующий же день после того, как его герой по сценарию погиб в автомобильной катастрофе.

– Она явно любила не меня, а моего героя Димитрия, – опять завел свою волынку Тим. Он играл в сериале грека-официанта и произносил слова со странным акцентом, напоминающим речь лондонских греков, пакистанцев и итальянцев. – Ладно, ну ее к черту! Она просто старая корова. Но пока мне не повезет в любви, мне не улыбнется счастье ни в чем!

Не в силах больше это выслушивать, Джо свернула к бензозаправочной станции, чтобы немного проветриться. Она с удовольствием зашла в павильон, дала детям деньги на видеоигры, а сама подошла к стойке выпить с Тимом по чашечке кофе.

– Простите, молодой человек, – обратилась к брату пожилая женщина, вытиравшая стойку. – Вы не с телевидения?

– Да, – гордо сказал Тим, сразу приосанившись.

– Так и думала, что видела вас. Я не люблю смотреть в этот ящик, но мой маленький песик обожает, когда экран светится и что-то там двигается.

Тим сразу сник.

– Господи! Стоит только подумать, что хуже уже некуда, как обнаруживается, что я единственная собачья радость, – сказал он горько.

К счастью для Джо, это стало последней каплей для его гордости, и Тим до конца путешествия погрузился в мрачное молчание. Через два с лишним часа они, наконец, немного поплутав, доехали до пустынного морского берега, на котором провели значительную часть своих школьных каникул. Тим вздохнул с облегчением и заметно повеселел.

– Помнишь, Джо, как мы ждали в детстве, когда сюда завезут новую партию мороженого? – улыбнулся брат, высовываясь из окна, чтобы осмотреться.

Место, куда они прибыли, можно было описать, как небольшую деревушку с несколькими магазинчиками, отделенную дорогой от серого галечного пляжа. На одном краю деревни стояла пара полуразрушенных домов, в которых мальчишки играли в войну. Джо проехала мимо паба, во времена их детства называвшегося «Красный лев», а сейчас его перекрасили и дали название «Морской прибой». Джо повернула на широкую площадку перед пляжем и заглушила мотор. Ни Томас, ни Софи не подняли головы от своих тетрисов, зато она и Тим посидели несколько минут, наслаждаясь знакомым видом. Прямо в центре пляжа под трепещущим на ветру разноцветным тентом расположилась семья – папа, мама и трое детей. Они устроились за раскладным столиком и перекусывали сандвичами из большой коробки. Все, как один, в ярких куртках, спортивных штанах и резиновых сапогах.

– Ах, все тот же неистребимый британский дух! – прокомментировал Тим. – Разверзнись ад, случись наводнение или ураган, англичане все равно будут сидеть на пляже и впихивать в детей сандвичи, потому что морской воздух полезен для здоровья и стимулирует пищеварение.

– А помнишь то лето, если его можно было назвать летом, – рассмеялась Джо, – когда отец решил, что мы чудесно проведем здесь время, хотя мы не могли пройти прямо даже пару метров – такой здесь был ветер?

– Еще бы! – кивнул Тим. – Как ты думаешь, мы приехали сюда тогда, потому что отец считал, что это закаляет характер, или потому, что мы не могли позволить себе ничего лучшего?

– Думаю, и то и другое, – пожала плечами Джо. – Но, как бы тут тогда ни было, у нас действительно появилась возможность закалить силу воли, когда мы мерзли и спасались силой воображения, представляя, что мы на африканском побережье, помнишь? Ладно, пойдем, надо заплатить за коттедж.

Джо с Тимом вышли и прошли вдоль пляжа в ту сторону, где виднелась ограда кемпинга «Морской пейзаж».

– Слабая надежда, что мы встретим кого-нибудь из старых знакомых, правда? – предположил Тим.

– Люди почти перестали ездить сюда с тех пор, как здесь стали загадочно исчезать влюбленные парочки, – своим самым «зловещим» голосом ответила Джо, вспомнив, как они по ночам в детстве пугали друг друга страшными историями.

В кемпинге все осталось по-прежнему. Те же неизменные двухкомнатные деревянные коттеджи, некоторые из них были заняты, некоторые стояли пустыми. Коттедж, что они занимали когда-то с родителями, оказался занятым. Джо и Тим вздохнули почти одновременно, но не признались друг другу, что хотели бы остановиться в нем. Они прошли к единственному кирпичному домику, в котором располагалась администрация кемпинга, встретив несколько пенсионеров и молодых пар с маленькими детьми по дороге. Им достался коттедж под номером 24, ничем, кроме номера, не отличающийся от остальных.

– Деточка, мы снова дома! – заорал Тим, прыгая по траве. – И он остался точно таким же, как был сто лет назад. Ура!

– Это не тот, – заспорила Джо детским голоском. – Тот был шестой, шестой, шестой!

– Господи, такое впечатление, что здесь остановилось время, – вздохнул Тим.

Они зашли в коттедж осмотреться. Все те же плохо закрывающиеся окна, те же синтетические шторы, которые яростно захлопали, стоило открыть дверь. И стоял все тот же запах сырости и затхлости. Покрывала на кроватях были ветхими от времени, шторы были будто истерзаны кошачьими когтями, а ковер был протерт почти до дыр.

– Слава богу, что мы взяли свои постели. Неизвестно, что тут можно подцепить, – брезгливо скривилась Джо.

К девяти часам вечера детей, непривычных к морскому воздуху, сморил сон. Небольшой газовый камин в гостиной больше чадил, чем грел. Джо с Тимом резались в карты, как когда-то в детстве.

– Как ты думаешь, родителям действительно нравилось здесь отдыхать или они приезжали сюда просто по инерции? – спросил Тим, когда Джо надолго задумалась над очередным ходом.

– Забавно, но я недавно тоже об этом подумала, – сказала Джо, положив на стол карты рубашками вверх. – Ничто так не способствует анализу семейных отношений, как собственный развод.

– И какие выводы? – поинтересовался Тим, откидываясь на спинку пластмассового кресла – неизбежной части обстановки всех кемпингов туманного Альбиона.

– Странно, но я ни в чем не уверена в отношении наших родителей, – нахмурилась Джо. – Скажи, ты когда-нибудь видел, чтобы они ссорились между собой? Лично я не помню.

– Я тоже не могу припомнить такого. Но, знаешь, сейчас, вспоминая их тогда, я бы не сказал, что они были особенно счастливы друг с другом. Про них как-то язык не повернется сказать: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Дай бог им здоровья! – добавил Тим и налил до краев белое вино в два бокала. – Давай выпьем за них!

Джо хмыкнула, но взяла свой бокал и чокнулась с братом. Ее удивила проницательность Тима, который, несмотря на то, что был тогда легкомысленным сорванцом, сумел сделать правильный вывод из своих детских впечатлений. Она этого не ожидала.

– Думаю, просто в те времена развод считался чем-то постыдным, – добавил брат.

– Что? Ты считаешь, что они думали об этом? – Джо была шокирована.

– А разве не все супруги иногда хотят расстаться? – спросил Тим, закуривая сигарету.

– Возможно. Но ты никогда по-настоящему не веришь, что это сделают именно твои родители. Дети всегда считают, что их семья – самая постоянная величина в мире, – Джо запнулась, вспомнив Томаса и Софи, спящих в соседней комнате. Ее уже развезло от вина, и она чувствовала, что может в любую минуту заплакать.

– В наше время все изменилось, – сказал Тим, словно почувствовав ее состояние. – Дети уже не так ранимы. Сейчас сплошь и рядом неполные семьи.

– Это ужасно, правда? – всхлипнула Джо. – У всех детей должно быть счастливое, безоблачное детство. Им необходимо расти с матерью и отцом.

– И что хорошего это принесло нам? – поинтересовался Тим, нервно потушив сигарету в пепельнице. – У нас с тобой было якобы счастливое детство, правда? И посмотри на нас! Сидим тут вдвоем в этом богом забытом месте в ненастную августовскую ночь. Ты только недавно развелась и осталась с двумя детьми на руках, а я... не смог удержать даже женщину, которой почти тридцать.

«Он прав, – рассуждала Джо. – Мы грызем себя из-за того, как подействуют наши поступки на психику детей, а ведь существуют тысячи обратных примеров, когда в самых неблагополучных семьях, вопреки всем обстоятельствам, вырастают очень уверенные в себе и счастливые люди, и наоборот».

Джо вдруг подумала, что гораздо больше на детей влияют не поступки родителей, а их настроения и чувства. И если удастся успешно защитить детей от своих эмоциональных проблем, справившись с ними, у детей есть все шансы избежать психологических последствий развода.

– А ты была настолько подавлена уходом Джефа, сестричка, что даже отвергла самого честного и порядочного и, признайся честно, самого красивого парня, проявившего к тебе интерес, – ворвался в мысли Джо голос брата.

– Прости? – растерялась Джо. Она немного опьянела и никак не могла сообразить, кого имеет в виду Тим. Шона? Мартина? Она забыла, что брат ничего не знает о последнем. – О ком ты говоришь?

– О Коноре! Ко-о-нор! Знаешь такого? – раздраженно ответил Тим, отпивая вино и глядя на нее через бокал.

– Да-да, знаю! Черт возьми! – возмутилась Джо, вскакивая на ноги. Ее слегка качнуло. – Но это случилось почти сразу после ухода Джефа, и я была не готова к этому. Я вообще не хотела ни с кем встречаться тогда! Я ненавидела всех мужчин! – в запальчивости крикнула она и топнула ногой.

– Слушайте! Слушайте! Слушайте! – завопил Тим, опьяневший не меньше, чем она. – Что ж ты начала встречаться с Шоном сразу после этого?

– Не сразу, а через несколько недель! – кипятилась Джо, зная, что спорит просто из вредности. – И с ним другое дело. Я его совсем не знала. А это гораздо легче.

Джо пыталась сфокусировать взгляд на глазах Тима, чтобы понять его реакцию на столь неоспоримый довод. Но брат только издевательски фыркнул. Она немного походила по комнате, чтобы успокоиться, и села на место.

– Мне просто хотелось снова почувствовать себя привлекательной женщиной, вот и все! – обиженно сказала Джо. – А отношения с Конором тогда только бы все усложнили, – добавила она и заметила, что в ее бокал залетела мошка. Она попыталась ее вытащить.

Тим наблюдал за ее усилиями, а потом перегнулся через стол и посмотрел на нее в упор.

– Почему? – спросил он, пристально глядя в глаза.

– Почему? Ты еще спрашиваешь? – Джо округлила глаза, откинулась назад и уставилась в потолок. – Возможно, потому, что я знала его всю жизнь, потому что он твой лучший друг, потому что он знает наших родителей, – перечисляла она, загибая пальцы. – Я имею в виду, что, если бы у нас ничего не получилось, это разрушило бы все отношения между нами!

Тим якобы схватил воображаемую трубку телефона и набрал номер. Потом сосредоточенно нахмурился, как будто слушая гудки.

– Алло! Здравствуйте, это телестудия? Моя сестра готова выступить в женском ток-шоу на тему «Как правильно выбирать мужчин». Спасибо, мы утром перезвоним!

– Ха-ха и ха! – Джо выпрямилась. – Хотя ты прав. Наверное, я не умею делать правильный выбор. Но для меня тогда отношения с Шоном стали просто развлечением, не затрагивающим чувства.

– Стоп, стоп, стоп! Связь всегда затрагивает чувства! Всегда!

– Я не согласна. Только в том случае, если ты кого-то любишь! К несчастью, я полюбила Шона, прежде чем обнаружила, какой это двуличный... двуличный... негодяй.

Джо отвернулась к окну с повлажневшими глазами и погрузилась в воспоминания. Дождь барабанил в окно, и капли собирались в струйки, стекая вниз.

– Ты так считаешь? – мягко спросил Тим. – Что любишь его? Я в этом сильно сомневаюсь. Мне кажется, что твои чувства просто подогрелись, потому что все закончилось. А если бы все продолжалось как раньше, ты бы со временем охладела к нему.

Джо пожала плечами и вздохнула. Она только сейчас почувствовала, как сегодня устала. Столько часов за рулем, а уже почти два часа ночи.

– Беда в том, что этого я никогда уже не узнаю, – сказала она. – Я знаю только, что между нами все кончено и что я стала ощущать себя старой развалиной.

Они посидели молча. Чуть слышно шипел камин и хлестал дождь за окном, сливаясь с шумом прибоя. В том, что говорил Тим, была доля правды, но Джо могла признаться сейчас себе, что после года связи с Шоном по-прежнему страстно его хочет. «Может, когда у тебя двое детей и ты с трудом выкраиваешь время для свиданий и редко видишься с любовником, то чувствуешь иначе, чем когда живешь с человеком в браке? Осталась бы страсть в наших отношениях, если бы мы были вместе постоянно, или нет, я уже никогда не узнаю», – грустно подумала она.

– Ты разговаривала с ним еще раз? – спросил Тим, вставая и относя бокалы в раковину.

– Увы, да, – вздохнула Джо. – Я не хотела, но ничего не смогла с собой поделать. Мне хотелось кое-что узнать.

– И?

– Узнала, что у него очень красивая жена и двое детей, которые живут в Дербишире, – объяснила Джо, вставая и потягиваясь. – И еще, что он тут же бросит их, стоит мне дать ему шанс.

– Понимаю, – скривился Тим. – И как ты поступишь?

Джо зевнула и опять потянулась.

– Бог его знает, Тим. Я то ненавижу его, то хочу позвать к себе и попробовать стать счастливой, наплевав на всех остальных.