Чаллен исследовал корабль. Тедра надеялась, что осмотр займет его и Марту на несколько часов. Он категорично заявил, что высадится на корабль только вместе с Тедрой. Иногда у нее возникало такое чувство, будто варвар не доверяет ей, и, может быть, для этого у него были веские основания.

Тедра закрылась в медицинском отсеке. Она смотрела на медитекс-камеру, которая могла ответить на ее вопросы… вернее, всего на один вопрос. Она уже поняла, отчего могла забеременеть, но как это произошло? Среди тех многих вещей, которые она всегда принимала как должное, были и средства предохранения от беременности. В мире автоматики такие вещи не оставлялись на волю случая. Предохраняться должны были все без исключения, независимо от их желания. Противозачаточные вещества были в продуктах, в питье — во всем, что употребляли внутрь кистранцы. Но Тедра в последнее время не ела кистранскую пищу — с тех самых пор, как встретилась с варваром. Вероятно, существовали какие-то другие средства предохранения на период пребывания за пределами корабля, но она недолго проучилась в школе Центра открытия миров и ничего не знала о них.

Она могла быть беременна. Чаллен был в этом даже уверен. Уверенность его основывалась на том, что он тоже перестал предохраняться. Двойная вероятность! Она узнала много нового за те несколько дней, что прошли после его оглушительного сообщения. Оказывается, противозачаточным средством варваров являлось вино из дхайя. Его пили только воины, значит, только воины могли контролировать зачатие. Но в этом был определенный смысл. Как только воин выбирал мать своих детей, он тут же обзаводился ими. Воин сказал, что вручает ей свою жизнь. В этих словах, которые прозвучали для нее какой-то ритуальной формальностью, тоже был определенный смысл. Они действительно были ритуальными и означали, что Чаллен берет ее в жены на свой варварский манер. А она даже не знала об этом!

Она могла быть беременна. Похоже, так оно и было. Медитекс определит наверняка. Но она боялась залезать в камеру, боялась узнать ответ, потому что тогда предстояло принять решение. Варвар не знал, что она имеет такую возможность, а ей не хотелось принимать решение. О небо, что тут решать? Нет, рожать детей — это слишком варварское занятие! Страшно даже думать о таком! Женщины умирали при родах. «Но это было тогда, много веков назад», — напоминал ей голос разума. Может, сейчас это уже не столь опасно? Все-таки за последние двести лет медицина и техника далеко шагнули. Но все равно это больно! Стоит ли терпеть такую боль, если Чаллен даже не любит ее? Пока не любит. Но она-то любит его! А он хочет, чтобы у нее был его ребенок. О, подумать только — его ребенок!

Не дожидаясь, пока у нее сдадут нервы, Тедра забралась в камеру, нажатием кнопки задала режим общего обследования и закрылась. Не прошло и полминуты, как колпак над ней поднялся. По экрану, вмонтированному в основание камеры, поползли показатели ее здоровья. Но Тедра даже не взглянула ни них. Она просмотрит распечатку, которая придет в ее личный отсек, но позже, когда пройдет этот психоз.

— Взгляни-ка уж лучше сразу, малышка, — раздался голос Марты по прибору внутренней связи. От неожиданности Тедра схватилась за сердце. — Не каждый день увидишь такое словечко! Оно настолько устарело, что я удивляюсь еще, как оно сохранилось в моих базах данных!

— Ты полагаешь, я умею читать мысли и знаю, на что ты намекаешь?

— Нет, читать мысли — мое призвание. А твое — быть Агентом-1. Поздравляю, ты первый Агент-1, который забеременел! Собираешься пересадить зародыш в подходящий для него сосуд?

Тедра прошла к противоположной стене ме-дитекс-кабинета и свирепо глянула в глазок переговорного устройства.

— Он в подходящем для него сосуде. Пробирки — искусственное средство, которое мы принимаем за норму. Но мне напомнили, что это не норма.

— Все же ты не ответила на мой вопрос. Кистранки не рожают детей.

— А шакаанки рожают, — откликнулась Тедра.

— Вот как? Замечательно! Значит, ты собираешься стать шакаанкой? Фактически, ты уже стала ею, если верить тому, что наговорил мне твой варвар. Кстати, он только что изуродовал одно из наших кресел-регуляторов. Сев в него и почувствовав, как оно начало подстраиваться под его огромные габариты, варвар решил, что оно живое, и искромсал его на кусочки. Я не успела сказать ему, что кресло просто выполняло свою работу.

— Ох, погоди! — Тедра захихикала. — Не может быть! Он не мог…

— Мог! Конечно, потом он вежливо извинился, но что толку от его извинений? Бедное кресло уже не спасти. Ты бы видела его лицо, малышка, когда кресло под ним пришло в движение! Как он вскочил! Никогда не видела, чтобы человек мог так быстро двигаться!

Тедре пришлось ухватиться за бока — так она хохотала.

— Похоже, когда сегодня ночью я поведу его в постель, у нас возникнут трудности. Кровати придется долго регулироваться, чтобы подстроиться под его размер.

— А ты собираешься подстраиваться под его сына? — спросила Марта.

Тедра всхлипнула, удивленно уставившись в глазок видоискателя. Сына?

— Камера определила его пол? Это мальчик?

— Это что, осложняет дело?

— Нет, — усмехнулась Тедра. — Я уже решила оставить его. Отлично, я не стану говорить большому варвару о том, что это мальчик! Интересно только, смогу ли я так долго сохранить секрет? О звезды, сколько же требуется времени, чтобы родить ребенка?

У Марты появилась возможность применить раздраженный тон:

— Воистину, ты думаешь, будто я знаю все на свете!