— Думаю, я впервые вижу Кольта Сандера в костюме, — сказала Касси Ангелу. Они смотрели, как новобрачные расхаживают среди гостей. — А представляешь, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз стригся?
— Да уж, — усмехнулся Ангел. — Я сам едва узнал его в церкви. На его месте я бы дождался весны, а потом уже постригся, но, думаю, даже отмороженные уши вряд ли повлияли бы на его решение. Можно сказать, что благодаря графине он окончательно порвал с прошлым.
— Таково женское влияние…
— Не всегда.
— В большинстве случаев оно благотворно. Он фыркнул в ответ.
— Не мудрено, что, имея такие взгляды, ты постоянно вмешиваешься в чужие дела. — Заметив, что Касси нахмурилась. Ангел поспешил добавить:
— Но ведь ты избавишься от этой привычки, не так ли?
— Попытаюсь, — ответила она, не глядя ему в глаза.
— Касси…
— Я сейчас вернусь.
Нахмурившись, Ангел смотрел ей вслед. Ему не нравилось, что разговор прервался на полуслове. Но спустя минуту Ангел уже улыбался. Он давно решил, что надо проще относиться к таким вещам. Касси не была бы Касси, если бы не вмешивалась в чужие дела. Но знать об этом ей не следовало. У него в перспективе по крайней мере несколько спокойных недель, а там уж можно снова палить направо и налево, улаживая ее проблемы.
Касси направилась прямо к своей матери в полной уверенности, что Ангел не последует за ней, чтобы продолжить разговор. Он был несколько скован нынешним утром за завтраком в столовой, особенно когда появилась Катарина. Но та только спросила входя:
— А яйца еще остались?
Ангел немного расслабился после этого вопроса, как и рассчитывала Катарина; она надеялась, что со временем он освоится на новом месте.
— Знаешь, я начинаю подумывать — а не устроить ли и мне нечто подобное? — сказала Катарина, когда Касси приблизилась к ней.
— Нечто подобное?
— Да, свадьбу. Ведь ты, по-видимому, не собираешься расставаться со своим головорезом, так что, наверное, имеет смысл поженить вас по-настоящему.
Касси ослепительно улыбнулась:
— Ты не шутишь, мама? Катарина вздохнула.
— К сожалению, нет. — И все же не удержалась от вопроса:
— Но ты уверена, девочка? Касси ответила не задумываясь:
— Я люблю его, мама. И я более чем уверена в этом.
— Ну хорошо, — сказала Катарина. Но тут же предупредила:
— Однако тебе никогда не удастся сделать из него скотовода.
— Я даже не буду и пытаться.
— Почему же?
— Чтобы не зарывать в землю его талант миротворца.
— Ангел — миротворец? Касси рассмеялась:
— Я бы тоже никогда в это не поверила, мама, но у Ангела и в самом деле врожденный талант. Взгляни спокойно на то, чем закончилось тогда дело в Техасе. Я только заварила кашу, но лишь Ангел сделал так, что старой вражде был положен конец. А взять вас с папой? Вы ведь уже разговариваете друг с другом — а кто знает, что будет дальше? И это тоже заслуга Ангела.
Катарина не стала оспаривать слова «что будет дальше?». Она задумчиво проговорила:
— Но разве можно считать миротворцем того, кто перестрелял столько людей? Касси пожала плечами:
— Просто его методы немного отличаются от методов Льюиса Пикенса, только и всего.
— Немного?
— Ну хорошо, пусть даже и значительно. Но они все же делают одно и то же дело. Взгляни на Ангела непредвзято, мама. Он разрешает людские проблемы. После его вмешательства вражда затухает. Он действительно миротворец. Только он сам того не знает.
— И я не советую тебе трезвонить об этом на всех углах. Ему может не понравиться, что ты делаешь из него невинного младенца.
Касси улыбнулась:
Я подожду с этим несколько лет, а потом уговорю его.
— Умница.
— Отличный костюм.
Кольт едва удержался, чтобы не наброситься на Ангела с кулаками. Слишком уж часто сегодняшним вечером ему приходилось слышать эти слова. Кольт с любопытством взглянул на друга:
— Ты весь вечер не отходил от Касси Стюарт. Вы с ней и в самом деле собираетесь остаться супругами или ты лишь на какое-то время оказываешь ей покровительство?
— Я ничуть не сомневаюсь, что она и сама может за себя постоять, — ответил Ангел. — Знаешь ли ты, что она выхватывает револьвер почти так же быстро, как я?
— А как ты думаешь, кто научил ее этому? — вопросом на вопрос ответил Кольт.
— Неужели ты? — удивился Ангел.
— Я только показал ей основы этого искусства. Тогда она была совсем еще ребенком. Думаю, со временем она натренировалась.
— Нисколько не сомневаюсь.
— Но ведь мать позволяла Касси только вести бухгалтерию их ранчо. Ничего удивительного, что, имея так много свободного времени, девушка вмешивалась в чужую жизнь.
— Ну, теперь у нее будет гораздо меньше свободного времени, — пообещал Ангел.
— Так вы остаетесь мужем и женой?
— Хотел бы я посмотреть на того, кто попытается разъединить нас!
Это было сказано с такой решительностью, что Кольт даже рассмеялся:
— Не смотри на меня так. Я даже не осмелюсь и думать об этом.
Ангел улыбнулся;
— Но я не могу избавиться от чувства, что никак к этому не привыкну.
— Что ж, все случившееся изменило и тебя.
— Изменило?
— Я никогда не думал, что увижу тебя таким счастливым, — сказал Кольт.
— Я тоже, но не беспокойся об этом.
— Не зря я присматривал за ней.
— Плохо присматривал — ее едва не убили вчера.
— За эти ее… проделки?
— Да, отчасти. Закончилась одна история, начавшаяся еще в Техасе.
Кольт покачал головой:
— Да, тебе придется отказаться от твоих занятий, уж если ты женился на такой девушке. Ангел усмехнулся:
— Я знаю. А что собираетесь делать вы? Я-то думал, у вас с графиней вряд ли что-нибудь получится. Кольт взглянул на жену и улыбнулся:
— Она мне нравится все больше и больше.
— Какое совпадение, — заметил Ангел, глядя на Касси. — У меня точно такие же проблемы.
— Так мистер Кирби в конце концов пригодился? — спросила Касси.
Собравшись наконец с духом, она заговорила с Ангелом о его родителях, хотя и не очень верила, что он согласится сейчас обсуждать эту тему.
— Значит, тебе интересно, что ему удалось выяснить? — спросил он.
— Разумеется.
Касси вопросительно посмотрела на мужа. Он молчал. Наконец, не выдержав, она ткнула его пальцем в грудь.
— Так что? Как же тебя зовут?
— Ангел.
Она рассмеялась:
— Ты хочешь сказать, что Ангел — не просто ласковое прозвище? Он кивнул:
— О'Руркам нравится это имя.
— Ирландцы? Да, несколько неожиданно. Но звучит неплохо Кассандра О'Рурк. Гораздо приятнее, чем Кассандра Ангел. А ты узнал, где они сейчас живут?
— Мой отец умер еще до того, как мы с матерью поехали в Сент-Луис. Она и сейчас там живет.
— Мне очень жаль, что так получилось с твоим папой, но я не отстану от тебя, пока ты не согласишься съездить к своей маме.
Его рука легла ей на талию.
— Это единственный случай, когда твое вмешательство ни, к чему, милая. Я уже побывал у нее.
— А я это поняла, — улыбнулась Касси. — Ну и как она?
— Чудесная женщина. И вся ее семья — чудесные люди, правда, за одним исключением, да и то я, возможно, пристрастен.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Она снова вышла замуж. Так что у меня куча родственников — четверо братьев и даже одна сестра. Она просто восхитительная девушка — Кэти. Тебе она понравится, Касси. И ты не сможешь устоять: тебе придется помочь ей. Она хочет стать женщиной-ковбоем. Пока я гостил там, она не отходила от меня ни на шаг, все просила научить ее стрелять из револьвера.
— И ты научил?
— Нет. Там ей это не понадобится.
— Понадобится, когда ты привезешь ее в гости к нам. Он улыбнулся Касси:
— Вот ты ее и научишь.
— Научу, можешь не сомневаться, — заверила Касси. — Ну а что за «исключение», о котором ты упомянул?
— Старший из братьев — Бартоломео. Она нахмурилась, задумавшись.
— Это имя мне знакомо…
— Возможно, потому, что ты встречалась с ним в Сент-Луисе.
Ее глаза расширились.
— Бартоломео Лоуренс! И он — твой брат?
— Да, для нас с ним это был большой сюрприз. Ведь я уже перемолвился с ним словечком в гостинице, когда услышал, как он судачит о тебе. Когда же я предстал перед ним в качестве родственника, он снова едва не лишился чувств.
— А что ты ему сказал в первый раз?
— Да всего несколько слов, — с невиннейшим видом ответил Ангел.
— Позволю себе усомниться, — усмехнулась Касси. — Ладно, как бы то ни было, не говори пока о нем моей маме. Он так взбесил ее своим хамством, что она была готова пристрелить его.
— Твоя мама начинает нравиться мне все больше и больше.
Она умильно взглянула на него, и он тут же добавил:
— Откровенно говоря, я даже благодарен старине Барту.
— Почему?
— Приятно сознавать, что ты не единственная паршивая овца в семье.
Касси не могла с этим согласиться:
— Но ты вовсе не паршивая овца. Мне посчастливилось убедиться в обратном. Он улыбнулся:
— Только не распространяйся об этом. Не хочу портить себе репутацию.
— О том, что я имела в виду, обычно не рассказывают. Глаза его сверкнули.
— Слушай, почему бы нам не отправиться в амбар Джесси и Чейза? Когда я заглянул туда, то обнаружил отличный сеновал.
— Но ведь там нам будет холодно.
— Не будет, — пообещал он.
У Чейза и Джесси оказался и в самом деле «отличный сеновал». До сей поры у Касси не было возможности оценить все великолепие ложа из сена, но теперь такая возможность представилась. Лежа в объятиях супруга, она не выказывала ни малейшего желания вернуться к свадебному столу.
— Знаешь, Касси, если бы ты не согласилась остаться моей женой, я бы навещал тебя каждый месяц, чтобы ты забеременела.
Она приподнялась и посмотрела на него в упор.
— И это после того, как ты сказал, что не собираешься подарить мне ребенка?
— Я не лгал. Но теперь у меня совершенно другие намерения.
Прижав ладони к щекам мужа, она привлекла его к себе.
— Тебе, Ангел, просто надо было попросить меня об этом, — прошептала она, касаясь губами его губ. — Попросить — только и всего.