На следующее утро Чейз проснулся раньше Джесси. Светило солнце, ночью снегопад прекратился. Ему совсем не хотелось вставать и начинать новый день. Он посмотрел на Джесси. Она лежала на боку лицом к нему, укутавшись в одеяло. Ему хотелось лежать с ней в одной большой постели, чтобы он мог придвинуться и почувствовать тепло ее тела.
Чейз размышлял о ее болезни и с тревогой подумал: как она будет себя чувствовать сегодня? Он надеялся, что вылечил ее. Они занимались любовью и днем, и ночью, но все равно он не насытился ею. Он учил ее получать наслаждение от ласк. Она была потрясающей женщиной, готовой к любви каждую минуту.
Пусть снег идет и идет. Ему дьявольски не хотелось покидать эту хижину.
Джесси тихо застонала.
— Джесси.
Она снова застонала, и он слегка потряс ее, подумав, что ей что-то приснилось.
— Ой… Не тряси меня, — прохрипела она.
— Джесси, проснись.
Но она боялась открывать глаза. Сейчас снова начнутся ее утренние мучения.
— Джесси, — тихо окликнул ее Чейз, — может, тебе лучше встать? Солнце поднялось, и утро такое хорошее.
Утро. Сколько сейчас времени? Сколько еще ужасных часов мучаться проклятой тошнотой?
Чейз рядом — и это для нее слишком рискованно. Он не должен знать, что с ней происходит. Она так хорошо себя чувствовала вчера и этой ночью.
— Ой, я не могу пошевелиться, — с трудом проговорила она.
— Тебе плохо, Джесси? Она наконец открыла глаза.
— Нет, не очень. Просто мне надо немного полежать. Тебе незачем ждать меня, отправляйся работать. Я хочу воспользоваться привилегией хозяина, — она попыталась улыбнуться, — отдавать указания, а самой отдыхать, пока другие работают.
Чейз не купился на ее слова. Он встал, оделся, то и дело поглядывая на нее-“Может, ей хочется побыть , одной?” — подумал он. Уж лучше бы она сказала правду, чем заставлять его чувствовать себя совершенно беспомощным. Чейз развел огонь, и в комнате стало теплее. Но Джесси не собиралась подниматься.
— Хорошо, тогда я пойду, — сказал он нехотя. — Но может, все-таки я как-то смогу тебе помочь? Хочешь, я сделаю тебе массаж?
— Нет — Ну, Джесси, не стесняйся. Это поможет, — сказал он, стаскивая с нее одеяло и поворачивая на спину — Не трогай меня!
Чейз отпрянул, точно обжегшись. А она снова свернулась в клубочек. То же самое она сказала вчера утром, когда ее тошнило. И у нее такое же бледное лицо Так же прижаты руки к животу.
— Джесси! Джесси, посмотри на меня!
— Иди же. Иди на работу. Он сел на край постели. Она застонала, когда он тронул ее за плечо.
Чейз чувствовал себя таким растерянным…
— Черт возьми! Что с тобой такое? Ну что это за болезнь? Ты так хорошо спала всю ночь.
— Я не болею, — Она не поворачивалась к нему, не шевелилась, будто мертвая.
Чейз нахмурился. Что она пытается скрыть от него?
— Джесси, давай я тебя одену и отвезу в Шайенн к доктору.
— Опять мучаться в пути? Не смеши. Она хотела все обратить в шутку, но он видел, как тяжело давалось ей каждое слово. Он склонился над ней, и ее лицо будто воспламенилось — Только не сейчас! Пусть пройдет Неожиданно она почувствовала, как тошнота подступила к горлу, она зажала руками рот и вскочила так быстро, что лягнула его в бедро. Если бы Чейз не успел отстраниться, она бы его опрокинула.
Джесси подскочила к ведру в углу комнаты, встала на колени, и ее вырвало. Он взял с кровати одеяло, накинул ей на плечи. Она не обратила внимания.
Чейз не знал, что еще ему сделать, и вышел, оставив ее одну.
Джесси жалела, что он не сделал этого раньше. Решив, что он уехал на весь день, она кое-как добралась до кровати и уснула.