Мы с Мари сидели у меня в комнате и веселились, словно школьницы.

– 777? Интересно, знают ли об этом в Италии. Меня бы не удивило, если бы где-то не было итальянцев, которые приобрели такую книгу во время путешествия.

– Интересно…

– Что тебе интересно?

– Интересно, у лорда Бастона есть второй и третий тома?

Мы хохотали до слез.

– Николетта, выгляните в окно! – сказала Мари.

В голосе ее звучала тревога.

К гостинице направлялись три детектива. Даже с такого расстояния я заметила, что выражение лица у Лэнга весьма решительное.

– Николетта, вам нужно уехать на день. Берите коляску и поезжайте.

– Но коляска не готова. Меня остановят.

Мари перекрестилась.

– Помолимся, чтобы они ушли.

– Мари, они почти уже здесь.

Мы услышали стук. Я стала причесываться, надеясь потянуть время.

Мириам открыла дверь.

– Скажите, что вы не одеты, – посоветовала Мари.

Я сняла платье и накинула халат. Мириам поднялась по лестнице и постучала. Мари, собиравшаяся посвятить день чистке и починке моего гардероба, открыла дверь, держа стопку платьев в руках.

– Инспектор Лэнг хочет задать вам несколько вопросов.

– Я не одета. Как-нибудь в другой раз.

– Он сказал, что подождет.

– Скажите, что я буду готова через час.

Мириам спустилась и снова поднялась.

– Он сказал, что встретится с вами в конторе констебля в полдень.

– Констебля?

– Там, где находится контора Найлза, на углу, рядом с кабинетом доктора Игната.

– Ах да. Я знаю, где это.

– Он сказал, ничего серьезного, просто обычные вопросы.

– Спасибо, Мириам.

– Николетта, вы когда-нибудь отвечали на вопросы полиции? – поинтересовалась Мириам.

– Нет, – солгала я.

Меня несколько раз допрашивали в других странах, но я едва дышала от волнения.

– Зачем им меня допрашивать?

– Кто знает, но они всегда кого-нибудь находят, будь то мужчина или женщина. И если вы в чем-то виноваты, они это точно выяснят.

– Вот и хорошо.

– Того, на кого пало подозрение, сразу увозят в тюрьму.

– Неужели?

– Даже не дают времени проститься. А в тюрьме заковывают в кандалы.

Мириам хотела посмотреть на мою реакцию, но я оставалась невозмутимой.

Мириам спустилась вниз. Не заметила ли она, как я волнуюсь?

Я прилегла на кровать и задумалась. Нужно подготовиться. Что я скажу о смерти Дентона? Фредерика? Или моего милого Оливера? Спокойствие. Спокойствие. Спокойствие.

Перед тем как войти к констеблю, я остановилась, чтобы погладить Пегаса, будто сильная лошадь могла укрепить мой ум во время краткого разговора.

– Пегас, ты сегодня такой красивый. Я прямо-таки в тебя влюбилась. Если будешь добр ко мне и проявишь хотя бы легкую симпатию, думаю, я справлюсь с испытаниями.

Величественное животное медленно обнюхало меня.

– Как бы мне хотелось провести следующий час с тобой, а не с твоим хозяином.

В контору Найлза я вошла ровно в полдень. Кроме него, там был Джексон Лэнг с помощниками.

– Мисс Карон, рад вас видеть, – проговорил Лэнг.

Тон его был холодным.

– Добрый день, мистер Лэнг.

– Благодарю, что пришли после такого краткого уведомления.

– Не за что. Чтобы помочь полиции, я сделаю все, что в моих силах. Итак, что вас интересует?

– Вы не знаете?

– Разумеется, нет.

– Мисс Карон, ваша помощь имеет для нас чрезвычайно важное значение. Пожалуйста, присаживайтесь.

Я села. Трое мужчин разместились вокруг стола.

– Уилкокс будет записывать. Вы готовы начать?

– Да.

– Вы помните, что были на королевском балу на прошлой неделе?

– Да. Там было очень мило.

– Вы можете сказать, кто вас туда сопровождал?

– Дентон Брикман.

– Сколько времени за вами ухаживал мистер Брикман?

– Около месяца.

– Вы остались до конца бала?

– Нет, мы рано уехали.

– Вам не понравилось?

– Мы прекрасно провели время.

Лэнг был явно подготовлен. Он задавал вопросы, не справляясь со своими заметками. Я знала, что он изучает меня, замечает мою манерность и прикидывает, в чем я могу солгать.

– Вы хотели отправиться куда-нибудь и побыть вдвоем, как это обычно делают любовники? Вы поэтому рано покинули бал?

– Нет.

– Однако вы отправились к вашему дому довольно-таки рано?

– Да.

– Вы хорошо себя чувствовали? А он?

– На оба вопроса отвечу: «Да».

– У вас были какие-то планы, и поэтому вы рано уехали?

– Нет.

Лэнг посмотрел мне в глаза, потом обратился к своим заметкам.

– Вы собирались тем вечером вступить в интимную связь с мистером Брикманом?

– Нет. Мы уехали потому, что меня утомили танцы.

– Куда вы отправились после танцев?

– Ко мне в усадьбу.

– Вы где-нибудь останавливались?

– Мы отправились прямо ко мне.

– Что происходило, когда вы приехали?

– Дентон вышел из кареты и помог мне выйти. А потом поцеловал меня. В щеку, разумеется.

– Разумеется.

– Он поблагодарил меня за чудесный вечер.

– А что было потом?

– Мы поговорили несколько минут. Его кучер слез с козел, чтобы нам не мешать, – думаю, он оправился в конюшню. По-моему, у него в руке что-то было, возможно, бутылка.

– А вы видели кучера позднее?

– Нет. Я слышала, он напился у нас в конюшне, но это сведения не из первых рук.

– А что делал Дентон? Что было дальше?

– Дентон поцеловал меня несколько раз у двери, поблагодарил и вернулся к своей карете. Я не присматривалась. Наверное, ему надоел кучер, и он сам сел на козлы и отправился домой.

– Вы ночевали у себя в поместье в ту ночь?

– Вообще-то нет. Обычно я волнуюсь перед поездкой и страдаю бессонницей. Я проверяю, чтобы слуги получили на время моего отсутствия четкие распоряжения. Когда я чувствую, что управилась со всем, уезжаю.

– Когда вы уехали из поместья?

– Когда?

– Да, когда?

– Вы спрашиваете, днем это было или ночью?

– Я имею в виду время.

– Не знаю, я плохо ориентируюсь во времени. Даже не ношу часы, да и дома у меня немного часов.

– Это было ночью?

– Ну, нет, это было утро.

– Вы не уехали посреди ночи?

– Нет, я уехала утром. Это точно.

– Было темно?

– Если и было темно, то рассвело просто мгновенно.

– Почему вы приехали сюда?

– Приятельница сказала, что Гластонбери – хороший городок. Она из этих мест.

– Что за приятельница?

– Элизабет.

– Элизабет, а фамилия?

– Мне никак не удавалось запомнить ее фамилию. Мы всего лишь однажды встретились в поезде, она рассказывала о Гластонбери.

– Что это был за поезд?

– По Лондону. Это была просто краткая поездка по Лондону.

– Куда-то от Пиккадилли?

– По-моему, я ехала от Куинс-кроссинг до Гайд-парк.

– А когда вы прибыли в Лондон?

– Около полугода назад.

– Вы помните дату той поездки в Лондон?

– Нет.

– Вы ехали поездом?

– Мы ехали в коляске, Мари и я.

– Понятно. Лондон – веселый город, не правда ли?

– Мы прекрасно провели время.

– А где остановились?

– У друзей.

– Их имена?

– А почему вас интересуют мои давние путешествия?

– На то есть причина.

– Санфорд. Их фамилия Санфорд.

– У них свой дом?

– Да, у Гайд-парка.

– Почему вы отправились в Гластонбери в такой ранний час? Почему не отдохнуть ночью и не выехать утром?

– Я уже говорила, что страдаю бессонницей. Я часто сплю после обеда и изменяю режим дня. Перед балом я поспала и совершенно не ощущала усталости. Я подумала, что поездка будет приятной, если выехать рано и приехать днем, чтобы снять комнату.

– Значит, вы устали от танцев достаточно для того, чтобы рано уехать с бала, но не слишком устали для того, чтобы отправиться в дорогу. Вы были знакомы с жителями Гластонбери до приезда сюда?

– Нет, но Элизабет много рассказывала о жителях города, так что у меня было такое ощущение, будто я уже знакома с некоторыми из них.

– Почему вы не взяли с собой Мари?

– Она спала. Я просто не стала ее будить. Она должна была присоединиться ко мне, как только выполнит некоторые поручения по дому.

– Какие поручения?

– Она должна была позаботиться о белье и подготовить для меня зимний гардероб.

– Вы останавливались по дороге?

– Остановилась, чтобы перекусить тем, что приготовила мне Мари.

– А что она приготовила?

– По-моему, там были пирожные, яблоко и вино.

– А в корзине был виноград?

– Нет, винограда не было.

Раздался легкий стук в дверь. Она медленно открылась. За дверью стояла Мари, к ней подошел Лэнг.

– Мисс Карон, джентльмены, давайте сделаем пятиминутный перерыв. А с вами, Мари, мы выйдем ненадолго.

Мари и Лэнг остановились снаружи.

– Мы можем поговорить в другое время. Мари, займитесь пока чем-нибудь. Я скажу мисс Карон, где вас искать.

– Тогда я буду ждать ее в гостинице Мириам.

– Очень хорошо. Кстати, Мари, вы говорили, что не поехали с ней, когда она отправилась в Гластонбери.

– Да я рано встаю. Она не спит допоздна. Я спала.

– Понятно.

– А еще мне нужно было подготовить до отъезда ее белье и гардероб для следующего сезона.

– Так она и сказала. Она очень благодарна вам за то, что вы упаковали ей ее любимые блюда.

Мари улыбнулась:

– Ей очень нравятся эти пирожные, еще я положила бутылочку вина.

– Ах да. И виноград. Здесь это настоящий деликатес.

– Она так их любит, что не может без них.

– В этом нет ее вины. Спасибо, Мари.

Лэнг почти ощущал угрызения совести за то, что подставил подножку славной девушке, но такова была его работа. А еще он ощущал трепет, когда удавалось получить информацию от людей, не понимавших, что их допрашивают.

Джексон вернулся в комнату с довольным видом. Меня бросило в жар. Тело покрылось потом.

– Отпустите меня. Пожалуйста, отпустите.

– Мари будет ожидать вас в гостинице, мисс Карон.

– Хорошо.

– Разрешите продолжить?

– Конечно.

– Так, на чем мы остановились? Я правильно помню? Вы остановились за городом, чтобы позавтракать – пирожные, вино и виноград?

– Нет, пирожные, вино и яблоко.

– Могу поклясться, что вы сказали «виноград».

– Вообще-то я его не люблю.

– Ясно. В то утро по пути в город вы видели кого-нибудь на дороге?

– Нет.

– Вы встретили человека по имени Фредерик Бодем?

– Нет.

– Даже не знаете, о ком я говорю, так?

– Не знаю.

Я немного успокоилась. У него были против меня какие-то улики. У меня были ответы на все вопросы. Исчерпывающие ответы. Он не смог бы доказать, что я была знакома с Фредериком. Что Дентон не умер в нескольких милях от моего дома, а меня не было поблизости в тот момент, и тем более что я – причина его смерти.

Я не успокоилась, но чувствовала себя сильной, пока не взглянула в зеркало, висевшее через стол. Оно было заключено в старый лошадиный хомут. В зеркале виднелись очертания моего покойного любовника Оливера. Я отвернулась.

– Прошу прощения. Я отвлеклась. Что вы сказали?

– Не хочу нагонять на вас скуку, мисс Карон. Еще несколько вопросов.

– Конечно.

– Нет необходимости задавать вам дальнейшие вопросы по поводу Фредерика, поскольку вы не знаете, о ком идет речь. У меня нет фотографии, если только вы не пожелаете пройти со мной и отдать дань уважения предыдущему констеблю.

– В этом нет необходимости.

– Позвольте вас все же отвести к Бенсонам. Возможно, вы его узнаете.

– Не думаю.

Я испугалась при мысли о том, что придется смотреть на мою несчастную жертву в разлагающемся состоянии.

– Идемте, это займет всего лишь мгновение.

– Я не пойду. Вы не можете меня заставить.

Джексон пересек комнату, взял меня под локоть и вывел на улицу. Его можно было принять за поклонника, а не конвоира.

Все мы перешли улицу и оказались возле похоронного бюро.

– Что вы делаете?

– Ведем вас взглянуть на Фредерика Бодема и выяснить, узнаете ли вы его.

– Уверена, что не узнаю. Разве он не мертв? Я не хочу идти с вами.

– Это займет всего минуту.

Я стояла наверху лестницы. Из подвала доносился запах гниения, от зловония у меня перехватило дыхание. Я отказалась идти дальше.

– Если вы боитесь спускаться, я помогу, – сказал Лэнг.

Он поднял меня, отнес вниз и поставил в нескольких футах от трупа Фредерика.

Я задыхалась. К горлу подступала тошнота.

Смотря на серо-синий образ смерти, я представляла себе живого, милого, дружелюбного Фредерика.

– Николетта, вы узнаете этого человека?

Я стояла с широко раскрытыми глазами и смотрела на тело. Потом труп Фредерика поднял голову и взглянул на меня.

– Доброе утро, красавица, – сказал мертвец. – Мисс, вы мне снитесь? Если так, это чудесный сон, не надо меня будить.

Я вскрикнула и упала.

– Неплохо, Джексон, – сказал Уилкокс.

– Запомним эту тактику и воспользуемся ею.

– Ну, надо было что-то сделать.

– Мы до нее доберемся, – сказал Пиви.

Они с Уилкоксом вынесли Николетту на свежий воздух.

Я пришла в себя у доктора Игната. Когда попыталась сесть, закружилась голова. Пришлось снова лечь. Стол, таблица зрения. Я не все могла прочесть. Платье мое висело на вешалке, на мне были только корсет и шаровары. Я попыталась накрыться. Доктор читал какую-то бумагу.

– Меня зовут Игнат. Мисс Карон, вы потеряли сознание. Вы раньше обращались к врачу?

– В этом не было надобности.

– Я взял на себя смелость кое-что проверить. Температура у вас нормальная.

– Разумеется.

– Вы это знали?

– Да.

– В легких все чисто. Это вам тоже известно?

– А вот сердце ваше бьется так быстро, что я с трудом сделал замеры. Более двухсот ударов в минуту.

– По-вашему, слишком быстро?

– Мисс Карон, количество ударов сердца соответствует количеству раз, которые кровь сжимается на пути от сердца к легким. Норма – около семидесяти ударов в минуту. Вы превышаете норму в три или четыре раза. Возможно, это ближе к биению сердца кролика, которое, наверное, составляет около трехсот ударов.

– Ну значит, мое сердце усиленно трудится.

– Возможно, но это может причинить вред другим. Когда я осматривал вас, сердце у меня билось как бешеное, я вспотел. Мой пульс возрос почти до двухсот ударов в минуту. Лишь когда я от вас отошёл и сел в кресло, мое сердце вернулось к нормальному ритму работы.

– Не понимаю.

– Мисс Карон, по-моему, вы обладаете способностью повышать сердечный ритм и кровяное давление того, кто находится рядом с вами. Вы можете этого не осознавать, но должны учитывать. А теперь я хочу, чтобы вы прослушали собственное сердце с помощью моего инструмента. Вы услышите, как быстро оно бьется. Вот… слышите?

– Да.

– А теперь послушайте мое. Слышите разницу?

– Да.

– Притроньтесь к шее, пощупайте пульс и сосчитайте удары. Удары считают в течение десяти секунд, затем умножают эту цифру на шесть.

– Хорошо.

– Считайте удары. Начинайте.

Я старалась сосчитать удары изо всех сил, пока доктор не остановил меня.

– Я насчитала примерно сорок пять, но пару ударов пропустила.

– А теперь проверьте мой пульс.

Я приложила палец к шее доктора и насчитала ударов тринадцать.

– Видите ли, мисс Карон, близость с такой женщиной, как вы, может убить мужчину.

Я заплакала.

– Доктор Игнат, пожалуйста, никому не рассказывайте об этом. Меня будут считать ненормальной.

– Дорогая моя, будьте уверены, я никому не скажу. Я ваш личный доктор, все, что происходит между нами, – строго конфиденциально.

Я взглянула в добрые глаза, спрятанные за очками, и взяла его за обе руки.

– Мисс Карон, это наша с вами тайна. У меня нет причин рассказывать кому-то об этом необычном явлении. Инспектор Лэнг просил известить его, когда вам станет лучше. Я скажу, что прописал постельный режим и отослал вас домой, У меня есть еще один стетоскоп: можете сами периодически проверять себя.

– Благодарю вас, доктор Игнат. За все.