Когда я вернулась домой, Джейми позвал меня на кухню. — Я все-таки должен рассказать тебе, Клэр. Вот что случилось в тот день… Он сел и устало закрыл глаза.

— Отца в замке не было — уехал на похороны на соседнюю ферму. А я находился в поле с остальными мужчинами — приближалось время сбора урожая, так что работы хватало. Поэтому сестра оставалась в доме одна, с двумя-тремя служанками, и все они ринулись наверх, спрятаться среди постельного белья, когда увидели красные мундиры. Решили, что солдат послал сам дьявол — и я бы не сказал, что они сильно ошиблись.

Я отложила кусок ткани в сторону. Самое неприятное уже сделано. Теперь требовалась какая-нибудь припарка, раз уж нет ни йода, ни пенициллина, чтобы предотвратить инфекцию, и хорошая, тугая повязка. Юноша, по-прежнему не открывавший глаз, кажется, даже не заметил этого.

— Я подошел к дому сзади, намереваясь забрать упряжь из конюшни, услышал вопли служанок и то, как моя сестра кричит в доме.

— И? — постаралась я спросить как можно спокойнее и ненавязчивее.

Я очень хотела побольше узнать об этом самом капитане Рэндалле. Пока то, что рассказывал юноша, ничуть не рассеивало мое первое впечатление.

— Я вошел в кухню и обнаружил двоих в кладовке. Они набивали мешки мукой и беконом. Одного я треснул по голове, а второго выкинул в окно вместе с мешком. Потом ворвался в гостиную. Там были двое красных мундиров, один с расцарапанным лицом, и моя сестра Дженни в разорванном платье.

Молодой человек открыл глаза и довольно угрюмо улыбнулся.

— Я не собирался задавать вопросов. Мы начали драться, и я довольно неплохо справлялся, учитывая, что их было двое. И тут вошел Рэндалл.

Рэндалл прекратил драку очень простым способом — вытащив пистолет и приставив его к голове Дженни. Джейми был вынужден сдаться. Его тут же схватили и связали. Рэндалл обворожительно улыбнулся пленнику и произнес:

— Так-так. Значит, у нас здесь целых две сердитых кошки? Бьюсь об заклад, тяжелый труд исправит твой характер, а если нет — что ж, можно познакомить тебя еще с одной кошечкой, о девяти хвостах. Кроме того, для таких кисок имеется и другой способ лечения, а, сладкая моя кисуля?

Джейми на мгновение замолчал, сердито двигая скулами.

— Он держал Дженни сзади за руку, но тут отпустил ее, чтобы положить руку ей на грудь. — Вспомнив это, он неожиданно улыбнулся. — И тогда Дженни с размаху наступила ему на ногу и врезала локтем в живот. Он, задыхаясь, наклонился, а она резко повернулась и изо всех сил ударила его коленом по яйцам. — Джейми весело фыркнул. — Ну, он уронил пистолет, и она хотела его схватить, но один из драгунов, что держал меня, успел раньше.

Я закончила накладывать повязку и теперь молча стояла у него за спиной, положив ему руку на здоровое плечо. Мне казалось очень важным дать ему рассказать все, но я боялась, что он замолчит, если вспомнит о моем присутствии.

— Снова обретя дыхание, Рэндалл приказал своим людям выволочь нас обоих во двор. Они привязали меня к дышлу повозки, и Рэндалл плашмя начал бить меня по спине саблей. Он впал в черное бешенство, слишком сильное, чтобы сдерживать его.

Короткий взрыв веселья кончился, плечо под моей рукой напряглось и стало жестким.

— Устав, он повернулся к Дженни — ее держал один из драгунов — и спросил, хочет ли она увидеть продолжение или предпочтет пойти с ним в дом и предложить ему другое развлечение.

Плечо дернулось.

— Двигаться я не мог, но крикнул ей, что мне не больно — мне и правда было не очень больно — и чтобы она не смела идти с ним, даже если мне у нее на глазах перережут глотку. Они удерживали ее у меня за спиной, так что я ничего не видел, но судя по звуку, она плюнула ему в лицо. Видимо, так, потому что он схватил меня за волосы, дернул голову назад и приставил нож к моему горлу. «Я собираюсь поймать тебя на слове», — процедил сквозь зубы Рэндалл, и вдавил лезвие в кожу, так что потекла кровь. Я видел рядом со своим лицом кинжал, — сказал Джейми, — видел капельку крови в пыли под повозкой. — Он говорил почти мечтательным тоном, и я сообразила, что из-за боли и измождения он впал в подобие гипнотического транса. Вряд ли он помнил, что я нахожусь рядом.

— Я попытался крикнуть сестре, что предпочту умереть, чем дать ей обесчестить себя с таким отребьем, но Рэндалл отвел кинжал от моей глотки и сунул его мне между зубами, поэтому я ничего не мог сказать. — Он потер губы, словно до сих пор ощущал на них горький привкус стали, и замолчал, глядя прямо перед собой.

— И что же случилось дальше? — Не следовало мне спрашивать, но очень уж хотелось узнать.

Джейми вздрогнул, как человек, которого резко разбудили, и устало провел рукой по затылку.

— Она пошла с ним, — отрывисто произнес он. — Она думала, он убьет меня, и, возможно, не ошибалась. Что случилось потом, я не знаю. Один из драгунов сильно ударил меня по голове прикладом мушкета. Когда я очнулся, то уже трясся в повозке вместе с курами, и повозка направлялась к форту Уильям.

— Понятно, — тихо сказала я. — Извини. Должно быть, для тебя это было ужасно.

Внезапно он улыбнулся и перестал выглядеть усталым.

— О да. Куры — такая скучная компания, особенно во время долгого путешествия.

Тут Джейми понял, что перевязка окончена, подвигал плечом и поморщился.

— Не делай этого! — тревожно воскликнула я. — Ты ни в коем случае не должен им двигать! Пожалуй, — тут я взглянула на стол, чтобы убедиться, что там еще остались полоски сухой ткани, — я привяжу твою руку к боку. Стой смирно.

Он больше ничего не стал рассказывать и слегка расслабился под моими руками, когда понял, что я не сделаю ему больно.

У меня появилось какое-то странное ощущение близости с этим юным незнакомым шотландцем, вероятно, частично из-за ужасной истории, которую он только что мне поведал, а частично в результате нашей долгой скачки в ночи, когда мы сидели верхом в дремотном молчании, прижавшись друг к другу. Я не спала с другими мужчинами, кроме собственного мужа, но заметила, что сон — именно сон — рядом с другим человеком дает такое ощущение близости, словно твои сны выплывают из сознания и смешиваются со снами другого, укутывая вас обоих бессознательным пониманием. Своего рода переключение, думала я. В прежние, более примитивные времена (как вот эти? — спросил меня внутренний голос) сон в присутствии постороннего являлся определенным актом доверия. Если доверие обоюдно, простой сон может сблизить сильнее, чем соединение тел.

Закончив прибинтовывать руку, я помогла Джейми надеть грубую льняную рубашку. Он встал, заправляя ее в килт одной рукой, и улыбнулся мне.

— Спасибо, Клэр. У тебя легкая рука. — И протянул руку, словно собираясь прикоснуться к моему лицу, но передумал, махнул рукой и уронил ее вдоль тела. Похоже, он тоже ощущал эту непонятную близость. Я поспешно отвернулась, сделав небрежный жест не-думай-об-этом.

Взгляд мой блуждал по комнате — закопченный очаг, узкие окна, массивная дубовая мебель. Никакого электричества. Никаких ковров. Никаких сверкающих бронзовых набалдашников на кровати.

Это действительно походило на замок восемнадцатого столетия. А как же Фрэнк? Человек, встреченный мною в лесу, походил на него так сильно, что это ставило в тупик, но описание, данное Джейми капитану Рэндаллу, не имело совершенно ничего общего с моим нежным, миролюбивым мужем. Но с другой стороны, если это было правдой — а я начинала допускать, даже перед самой собой, что это могло быть правдой — он на самом деле мог быть кем угодно. Человек, известный мне только по генеалогическим таблицам, совсем не обязательно должен поведением походить на своих потомков.

Только сейчас я тревожилась о Фрэнке. Если я действительно попала в восемнадцатый век, то где же он? Что он станет делать, когда я не вернусь к миссис Бэйрд? Увижу ли я его еще когда-нибудь? Мысли о Фрэнке оказались последней каплей. С того момента, как я шагнула в расщелину камня и нормальная жизнь закончилась, на меня напали, мне угрожали, меня похитили и били. Я толком не ела и не спала уже больше суток. Я пыталась удержаться, но губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Я отвернулась к очагу, чтобы спрятать лицо, но слишком поздно. Джейми взял меня за руку, ласково спрашивая, что случилось. Отблески огня сверкнули на золотой свадебной ленте, и я по-настоящему всхлипнула.

— О, я… все будет хорошо… правда, все в порядке… просто мой… мой муж… я не знаю…

— Ах, девочка, так ты вдова? — В его голосе звучали такая забота и сочувствие, что я не выдержала.

— Нет… да… я хочу сказать, я не… да, думаю, так и есть! — Эмоции и усталость переполнили меня, и я с истерическими рыданиями упала ему на грудь.

Этот парень умел сочувствовать. Он не стал звать на помощь и не отступил, растерявшись. Он сел, посадил меня себе на колени и стал нежно покачивать, бормоча что-то по-гаэльски мне на ухо и поглаживая здоровой рукой по голове. Я горько плакала, тут же сдавшись собственным страхам и разбитому сердцу, но постепенно стала успокаиваться, а Джейми все гладил меня по спине, прижимая к своей надежной, широкой, теплой груди. Рыдания затихали, я прижалась к нему и чувствовала себя все спокойнее. Ничего удивительного, что он так здорово управляется с лошадьми, смутно подумала я, ощущая его пальцы, ласково поглаживающие меня за ухом, и прислушиваясь к успокаивающим, непонятным словам. Будь я лошадью, я бы позволила ему скакать на себе куда угодно.

К несчастью, эта нелепая мысль совпала с забрезжившим пониманием того, что юноша вовсе не так изможден, как мне казалось. По правде говоря, это сделалось неприлично заметно нам обоим. Я кашлянула, чтобы прочистить горло, вытерла глаза рукавом и соскользнула с его колен.

— Извини… то есть, я хочу сказать, спасибо… но я… — Я лепетала что-то невразумительное, пятясь от него с пылающим лицом. Джейми тоже слегка покраснел, но вовсе не выглядел обескураженным. Он взял меня за руку и снова притянул к себе. Стараясь не прикасаться ко мне, он взял меня за подбородок и поднял мое лицо вверх.

— Не нужно меня бояться, — тихо произнес он. — И вообще никого не бойся, пока я с тобой. — Отпустил меня и отвернулся к очагу. — Тебе нужно выпить чего-нибудь горячего, девочка, — сказал он самым обыденным тоном. — И поесть тоже. Полный желудок поможет тебе лучше всего. — Я дрожащим голосом засмеялась, глядя, как он пытается одной рукой налить похлебку, и подошла, чтобы помочь. Джейми не ошибся — еда помогла. Мы в дружеском молчании съели похлебку с хлебом, ощущая тепло и сытость.

Потом он встал, поднял упавшее на пол одеяло, бросил его на кровать и поманил меня.

— Поспи немного, Клэр. Ты так вымоталась, а мне кажется, с тобой очень скоро захотят поговорить.

Это прозвучало зловещим напоминанием о моем шатком положении, но я слишком устала, чтобы волноваться из-за этого. Я символически поупрямилась, не желая отнимать у него кровать, но еще никогда и ничто не казалось мне столь притягательным. Джейми заверил меня, что найдет себе другую кровать. Я упала на груду одеял и уснула раньше, чем он дошел до двери.