Аврора, не веря своим ушам, переводила удивленный взгляд с матери на сына.

Рэн ничуть не походил на Саиду, кроме желтоватого оттенка кожи и некоторых черт лица.

Саида Ашран. Значит, Рэн наполовину марокканец или… Аврора неуверенно улыбнулась Саиде.

– Доброе утро, госпожа. – Девушка присела.

– К чему такие церемонии, детка? – У женщины был низкий грудной голос.

У Саиды было гладкое и молодое лицо, лишь седина, чуть тронувшая волосы, выдавала ее возраст. «Красавица», – подумала она и взглянула на Рэнсома.

Ее сердце сжалось. Перед Авророй был совсем не тот человек, который только что просил у нее прощения. Ничто в нем не напоминало и воинственного пирата, штурмовавшего дворец султана и мечом пробивавшего Авроре дорогу к свободе. Она увидела холодного, надменного господина.

– Иди в дом, – резко приказал Рэн матери. Аврору поразил его тон, но на Саиду он, казалось, не произвел никакого впечатления. Лицо ее оставалось совершенно спокойным.

Рэн потянулся к Авроре, но она отдернула руку, задев кого-то стоящего позади.

– Могу я чем-нибудь помочь? – прозвучал голос с испанским акцентом.

Девушка обернулась. Сзади стояла невысокая стройная женщина, спрятав руки в складках платья. Она была бы красавицей, если бы не темно-серое платье и туго стянутые в узел на затылке волосы. Наряд и прическа придавали ей строгий и неприступный вид. Аврора посмотрела на Рэнсома.

– Это моя единокровная сестра Рэчел, – с трудом вымолвил он. Да, ему следовало подготовить Аврору к встрече с матерью и сестрой, понял Рэн, заметив, что девушка сердится на него. Тысяча чертей!

– Сестра? Очень приятно. – Аврора приветливо улыбнулась молодой женщине и сразу увидела, что та не знает, как вести себя.

– Как тебе повезло, Рэнсом, что у тебя такая большая семья!

Рэн внутренне сжался от сухого тона Авроры.

Хотя девушка держалась приветливо и спокойно, чувствовалось, что она вот-вот взорвется.

– Ну, хватит, здесь слишком жарко, – вмешалась Саида. – Поговорим потом. Пошли в дом, детка, пошли. – Саида обняла Аврору за плечи и повела ее по песчаному склону. Впервые Рэна обрадовала настойчивость матери. Если бы не она, Аврора едва ли сдалась бы так быстро.

– Ты настоящий злодей, Рэнсом Монтгомери, – бросила ему девушка.

Саида испуганно посмотрела на сына, опасаясь, как бы он не выпалил сейчас что-нибудь оскорбительное. Но тот молчал, глядя на Аврору таким нежным взглядом, которого мать у него раньше не замечала. Кроме того, в глазах Рэна определенно горел огонь желания. «Слава Аллаху», – подумала Саида, ведя Аврору к дому.

Рэн то хмурился, то улыбался, глядя им вслед.

– Ссора наказывает обе стороны, – послышался голос Шокаи.

– Это недоразумение, старик. Виноват я.

Они пошли вверх по склону холма. Шокаи усмехнулся:

– Копаешь колодец, едва захотев пить!

Рэн удивленно смотрел на старика, думая, что разгадывать его загадки – сущее наказание. Да, его жалкие извинения не искупают нанесенной им Авроре обиды, но, увы, он не умел найти слов для выражения своих чувств.

– У заболевших одной болезнью есть о чем поговорить, – пробормотал на ходу Шокаи, а пораженный Рэн заметил, что едва поспевает за стариком.

Неужели Шокаи знает, что Рэн так же небезразличен Авроре, как и она ему? Эта мысль пришлась по душе Рэну. Несмотря на пылкость девушки в постели, он видел непредсказуемость Авроры, а потому сомневался в постоянстве ее чувств. Ласковая, спокойная и рассудительная, она вдруг взрывалась и в такие минуты готова была скормить его акулам.

По дороге Шокаи подобрал кривую палку, постучал ею по земле, внимательно осмотрел и, видимо, удовлетворенный, зашагал, опираясь на нее.

– Ты больше не думал над тем, кто может желать Авроре зла? – спросил его Рэн, когда они оказались в спасительной тени пальм.

– Ни у одного человека нет глаз на затылке.

– Что ты за чудовище! – воскликнул Рэн. – Неужели тебя ничуть не беспокоит, что Аврора в опасности?

Шокаи остановился:

– Когда гвоздь выскакивает наружу, господин, его всегда можно загнать назад, стукнув по шляпке. – Он обогнул здание и исчез в джунглях.

Рэн вздохнул. Конечно, Шокаи прав. Ничего нельзя предпринять, пока негодяй не проявил себя.

Впрочем, на этом острове никто не осмелится выступить против него.

С домом Рэнсома соседствовали несколько строений, расположенных по обе стороны холма. Здесь находились небольшая конюшня, коптильня, огромный бак для запасов дождевой воды, сарай для сена и зерна и летняя кухня. Войдя под арку и восторженно озираясь вокруг, Аврора убедилась, что никогда в жизни не видела ничего прекраснее. Сводчатые потолки, громадные окна, выходящие на океан; солнечный свет забивал просторные залы. Воздух был напоен ароматом цветов и моря. Откуда-то доносился аппетитный запах жареной баранины.

– О, это совсем как билтейн! – прошептала Аврора.

– Что? – удивилась Саида.

– Билтейн значит весна, – пояснила девушка.

Саида провела ее через гостиную, выдержанную в элегантных бежевых, светло-коричневых и коралловых тонах, в центр здания. Слева находилась просторная столовая. Вокруг большого полированного стола стояло дюжины две стульев, ветер раздувал легкие занавеси на окнах. Все казалось необычайно изысканным. Из-за двери доносились звон посуды и веселые голоса. Аврора радостно улыбалась.

К лестнице на второй этаж вел широкий коридор. Аврора заметила, что в нем много дверей.

– У тебя прекрасный дом, Саида, – сказала она, с восторгом глядя на широкую лестницу.

– Дом Кассира, – поправила ее Саида.

Не успела Аврора спросить, кто такой Кассир, как из двери для слуг выскочила краснощекая толстушка.

– О, Доминго не соврал, сказав, что ты красавица! – воскликнула она и тут же представилась как Леония, кухарка и экономка. Полнота свидетельствовала о том, что эта женщина отлично знает свое дело. – Ну идем, идем. – Она повела Аврору к лестнице. – Я приготовила ванну в голубой комнате, – добавила Леония, обращаясь к Саиде.

Та с улыбкой кивнула.

– После ванны я принесу тебе поесть, а потом ты сможешь отдохнуть, – сказала Леония Авроре.

– Отдохнуть? Средь бела дня?

– Разве ты не устала? – Экономка открыла дверь. Аврора уловила ее легкий французский акцент.

– Нет, не устала, и потом, мне не надо прислуживать. Я тоже готова взяться за работу.

– Но ты же гостья! – воскликнули Леония и Саида.

Положив свою сумку, Аврора усмехнулась:

– Шокаи объяснил бы вам, что и рыба, и кости начинают вонять через три дня.

Женщины рассмеялись, а Аврора ахнула, увидев спальню. Как и на первом этаже, здесь все было подобрано с исключительным вкусом: широкая кровать под голубым балдахином, голубые занавеси на окнах, изящный диванчик, туалетный столик, комод, шкаф и герб, вырезанный на светлой березовой доске. Авроре казалось, будто она в царстве грез.

«Какое удивительное сочетание мусульманского и европейского стилей», – подумала девушка, взглянув на ее серое платье, облегающее чуть располневшую, но еще прекрасную фигуру Саиды, и наблюдая, как та ароматизирует воду в ванне.

Мать Рэнсома.

Дом Рэнсома.

«Понимает ли он, как ему повезло?» – размышляла Аврора, пока Леония помогла ей раздеться и забраться в теплую воду.

– Можно попросить тебя немного побыть со мной? – обратилась Аврора к Саиде и указала на изящное кресло.

Саида кивнула, вдруг чем-то напомнив Рэнсома.

– Спасибо за твою доброту, госпожа, – сказала Аврора, с наслаждением погружаясь в воду.

– Ты здесь желанная гостья, малышка. – Саида сложила руки на коленях и слегка наклонилась вперед. – А теперь скажи мне, Аврора Лэсситер, где ты встретилась с моим непутевым сыном.

Девушка с улыбкой взглянула на нее. Ясно, что Саида хочет о многом узнать. «Что ж, – решила Аврора, погружаясь в ароматную воду, – она имеет на это право.»

Рэн слышал из-за двери, как Аврора оживленно болтает с его матерью, отвечает на ее вопросы и, в свою очередь, расспрашивает ее об острове и его обитателях. Да, все это время девушке явно не хватало женского общества. Ведь прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как он нашел ее во дворце султана. Когда в последний раз ей довелось посетить какой-нибудь частный дом, поговорить с приличными людьми? Прежде он не задумывался об этом. Но Аврора, конечно же, продолжит свои поиски, не успокоится, пока не выяснит, жив ли ее отец.

К Рэну бесшумно подошла Рэчел с подносом, и он почувствовал, что ее робость раздражает его.

– Быть может, сказать ей…

– Нет, – отрезал Рэн. Скромность сестры казалась нарочитой. – Тебя хорошо приняли? – вежливо осведомился он.

– Да, здесь очень приятно жить, спасибо. – Постучав в дверь, Рэчел торопливо вошла в спальню. Аврора обернулась.

– Как мило, Рэчел, но тебе не стоило… – Она взглянула на дверь. – Шпионить нехорошо, Рэнсом! – воскликнула Аврора, заметив на себе его взгляд.

Краткое пребывание здесь изменило его внешность. Волосы, влажные после мытья, Рэн зачесал назад. Кремовая рубашка и бежевые бриджи свидетельствовали о его состоятельности и хорошем вкусе. Только золотое кольцо в ухе напоминало о том, что в душе он по-прежнему остается пиратом.

– Я не мог пройти мимо такого искушения.

– Не трать попусту слов, – прервала его Аврора. – Я на тебя сердита.

– Знаю, любимая.

– Ты заслужил это, Рэнсом.

– Да.

Аврора наклонила голову:

– Пришел просить прощения?

– Я его получу?

– Да, – ответила она, помолчав.

Рэн торжествующе улыбнулся. Аврора подошла к нему.

– Прощение, – шепнула она ему на ухо, – и приглашение в мою постель не одно и то же. – Девушка слегка оттолкнула его и, глядя на вытянувшееся лицо Рэна, захлопнула перед ним дверь.

Саида была смущена этой сценой. У Рэчел от удивления округлились глаза.

– Как ты решилась на это? – тихо спросила она. Аврора пожала плечами:

– Он слишком самонадеян.

– Аврора! – воскликнула Саида. – Ты осмеливаешься играть с Кассиром?

Аврора, удивленно подняв брови, смотрела на испуганных женщин.

– Рэнсом не сделает мне ничего плохого, Саида. Никогда.

Саида, охваченная недоумением, расчесывала волосы Авроры. Более всего поразило Саиду, что Кассир искал Аврору и говорил с девушкой при ней. Его поведение свидетельствовало о многом. Ни разу за долгие годы Саида не видела от сына ничего, кроме холодного презрения, и надеялась, что, найдя свою любовь, он станет лучше относиться и к матери.

– Саида, что с тобой? – спросила Аврора, увидев слезы на ее глазах.

– Пустяки. – Женщина махнула рукой. Рэчел подала Авроре красное платье.

– Я бы хотела иметь такое, – проговорила она.

– Ну так возьми его.

– Нет, спасибо. – Смущенная Рэчел вышла из комнаты.

– Какая она робкая, – заметила Аврора. Саида промолчала, и девушка вопросительно посмотрела на нее.

«Скольких людей оттолкнул от себя Рэнсом своей холодностью и надменностью», – подумала Аврора, мечтая о том, чтобы ее любимый стал мягче и добрее с близкими.

Рэн нигде не мог найти Аврору. День, проведенный без нее, казалось, тянется уже неделю, и ему хотелось побыстрее поговорить с ней. Рэн уже обыскал оба этажа, когда сладкий запах печения привел его к кухне. Распахнув дверь, он увидел, что там полно народу. Доминго сидел на стуле, отдавая дань последнему кулинарному изобретению Леонии, и всем своим видом выражал удовольствие. Две девушки что-то в спешке готовили.

Подбородок Дахрейна чуть поднимался над краем высокого стола. Юнга уплетал огромный кусок торта. На столе лежали пять караваев свежеиспеченного хлеба, стояли блюда с фруктами, сыром и пирожками.

Рэн взял пирожок с вареньем, отправил его в рот и одобрительно улыбнулся. Леония с удовлетворенным видом положила перед ним на тарелку еще два пирожка.

– Никто из вас не видел Аврору? – спросил Рэн, покончив с пирожками.

– Уже успел потерять ее? – насмешливо отозвался Доминго.

– Лужьер… – пробормотал Дахрейн, не отрываясь от торта, и указал на улицу.

Рэн, прищурившись, посмотрел в окно.

– Этот твой взгляд всегда приводит к неприятностям с ней, капитан, – заметил Доминго. – Ты сам закрылся в своей комнате еще вчера днем.

Может, Авроре стало скучно?

«Нет, скорее всего она пришла в ярость», – подумал Рэн. Девушка накануне явно старалась подружиться с его матерью. Взяв еще один пирожок, Рэн вышел.

– Малышка сердится на него? – спросила Леония, подав Доминго для дегустации жареную баранину.

– Могу поклясться, что в Авроре нет ни капли злости, Леония, – ответил Доминго и, поглядев в окно, заметил, что Рэн расспрашивает кого-то об Авроре. – Просто иногда она бывает недовольна. – Доминго отведал мясо и выразил одобрение, поцеловав Леонию в пухлую щечку.

– О, Лужьер, взгляни, видел ли ты когда-нибудь такой чудесный цветок? – Аврора осторожно погладила остроконечные лепестки.

– Но ты еще прекраснее.

Она покраснела и искоса взглянула на спутника.

– Ты, оказывается, способен на комплименты?

Лужьер улыбнулся. Его бледно-голубые глаза засветились, когда он приблизился к Авроре и, сорвав цветок, украсил им ее волосы.

– Чудесно, – пробормотал он, поправляя выбившуюся прядь. Внезапно Лужьер смутился и отскочил от Авроры. Возможно, он решил пофлиртовать с девушкой, но вспомнил своего сурового капитана? Аврора ощутила неловкость.

– А, госпожа Лэсситер! – По крутой тропинке, тяжело дыша, спускался мистер Баклэнд. – Я подумал, – врач с трудом перевел дыхание, – что, может быть… вы согласитесь познакомить меня с вашими целебными травами и растениями и научите пользоваться ими.

– Не знаю, мистер Баклэнд, есть ли здесь эти травы. Но, если найдем их, с удовольствием научу вас.

Доктор, улыбаясь, шел рядом с девушкой, неся ее корзинку. Подавленный Лужьер, прихрамывая, плелся за ними. Аврора выразила простодушную радость, увидев знакомый ей цветок. Забыв о своем новом платье, она забралась в густую траву, достала из кармана юбки небольшой кинжал и присела на корточки.

– Низко кланяюсь этому цветку, его листьям и корням и заранее благодарю за помощь, которую он окажет больным.

Баклэнд и Лужьер внимательно наблюдали, как Аврора выкопала растение. Она объяснила врачу, что не следует повреждать корни.

– Вы непременно должны собирать растения сами, доктор.

– Не все ли равно, кто вытащит цветок из земли? – спросил Лужьер, глядя, как девушка стряхивает с корня песок и землю.

– В этом заключена первооснова всякого лечения. Каждое растение нужно тщательно выбирать и высушивать так, чтобы оно не утратило своей целебной силы. Лучше всего, когда под рукой целое растение, а не растертое в порошок и, уж конечно, не купленное. – Она взглянула на Баклэнда. – Получая их из чужих рук, никогда не знаешь, то ли это, что нужно. – Аврора протянула врачу цветок: – Корень нужно истолочь и прокипятить. Листья настаивают, как чай. Они успокаивают нервы и избавляют от несварения желудка.

– А стебель? – спросил Баклэнд.

– Выбросить. В нем нет лечебной силы, а если его использовать, болезнь может усилиться.

Баклэнд, кивнув, нарисовал цветок и сделал записи в своей тетради.

– Вы будете помогать мне и дальше? – Он смущенно взглянул на Аврору. – Я хотел бы перенять ваши знания, мисс.

Аврора с улыбкой кивнула ему, положила корень в свою корзинку и взяла доктора под руку.

Целый час они собирали и сортировали травы, цветы и растения. К удивлению Авроры, нужных ей здесь оказалось немало. Затем все трое отправились к Баклэнду домой и сразу приступили к изготовлению лекарств. Аврора, стоя возле огня, заглянула в кипящий горшок.

– Теперь настой надо охладить, процедить и закупорить, – объяснила она. Баклэнд кивнул. Лужьер помогал мешать варево, и Авроре была приятна искренняя заинтересованность мужчин.

– Ромашка успокаивает, даже уменьшает боли при родах, – сказала она Баклэнду. – Передозировка любых лекарств вредна. Лучше начинать с малых доз, наблюдать за эффектом и понемногу их увеличивать.

Баклэнд все записывал.

– Вот это растение используется как противозачаточное средство, но оно не слишком надежно. Бараньи кишки лучше, – сказала Аврора. Лужьер смущенно опустил глаза, но Баклэнд был весь внимание. – Одежда полковника Кондома, – пошутила девушка. Мужчины покраснели, Аврора же рассмеялась. – Какие же вы скромники! Господин Баклэнд, вы же хирург! Уж вам-то известно, что женщины погибают, производя на свет слишком много детей.

– Еще бы! – серьезно ответил Баклэнд.

– А помощь здесь предельно проста: спринцевание раствором или завязанный на конце кусок бараньей кишки, натянутый на… – Она осеклась, увидев, как у них расширились глаза. – Ну и скромники! – повторила Аврора, начиная процеживать отвар, и тут увидела в дверях разъяренного Рэнсома.

Девушка улыбнулась:

– Добрый день, Рэнсом.

– Я могу поговорить с тобой? – вежливо осведомился Рэн, но Аврора видела, что он едва сдерживается. Ободряюще взглянув на Баклэнда, девушка подошла к Рэнсому.

– Боже, Аврора, я не поверил своим ушам!

– Не надо подслушивать.

– Как ты можешь говорить с мужчинами о таких интимных вещах? – Он был явно шокирован.

– Но ведь это жизнь, Рэнсом! Мужчины и женщины имеют право защитить себя от болезни или от последствий их близости, которые, возможно, обернутся бедой. Ведь, получая удовольствие, они не думают об этом.

«До чего просты и логичны ее умозаключения», – подумал Рэн. Жаль, что ему не дано смотреть на мир ее глазами.

– Тебе следовало бы понимать это, – насмешливо заметила она. – И ведь почти всегда за любовь расплачиваются женщины.

Рэн молча смотрел на море. Он знал, к чему клонит Аврора, но сейчас его интересовало совсем другое.

– Ты пробыла здесь весь день?

– Да, после того, как немного перекусила.

– Тебе неприлично находиться одной в обществе холостых мужчин, – укоризненно сказал Рэн.

– Ох, Рэнсом, пожалуй, было еще неприличнее находиться в обществе двухсот сорока мужчин. – Аврора рассмеялась.

«Это было до того, как мы полюбили друг друга», – подумал он.

– Пойдем со мной в дом.

– Не могу.

– Почему?

– Если оставить отвар, он пропадет.

– Пусть пропадает.

– Нет, – рассердилась Аврора. – Я не стану отнимать у земли ее сокровища и затем выбрасывать их только потому, что ты недоволен мной.

Рэн стиснул зубы.

– Если бы ты немного подождал…

– Мне некогда, – отрезал Рэн.

– Ну что ж. – Аврора вздохнула. – Тогда займись своими делами, а мне предоставь заниматься моими.

Рэну хотелось целовать девушку, затащить ее в свою постель и любить, пока она окончательно не простит его. Казалось, постель – единственное место, где он может властвовать над ней.

– Сколько еще ты будешь наказывать меня за мои ошибки? – обиженно спросил Рэн.

– О, Рэнсом, я и не думала наказывать тебя! – Аврора положила руку ему на грудь. – Я только хотела любить тебя.

Рэн улыбнулся, обнял Аврору, и их губы слились в нежном поцелуе. Желание вспыхнуло, как огонь. Им казалось, что они не касались друг друга долгие годы. Аврора прижималась к нему все теснее.

– Аврора, – прошептал он, – ты мне нужна, любовь моя. – Рэн снова страстно и нежно поцеловал ее. – Если я приду к тебе сегодня… – Рэн помедлил, переводя дыхание. – Ты впустишь меня?

– О да, Рэнсом, – прошептала она.