Ястреб подал ей стакан молока. Мэгги радостно улыбнулась. Миновала неделя с тех пор, как они вернулись на ранчо, и Ястреб был неизменно добр и предупредителен с нею. Он выполнял ее малейшие желания. Причесывал ее, купал, ухаживал, как любящая мать за младенцем. Он растирал ей спину, плечи, ноги. Ястреб следил за тем, чтобы она хорошо питалась, принимала все витамины и препараты, выписанные доктором, пила достаточно жидкости и спала днем. По вечерам Ястреб не отходил от ее постели. Они говорили о будущем ребенке, смотрели телевизор.

Мэгги припомнила: однажды вечером они смотрели фильм «Танцы с волками». Ястреб не проявлял особенного интереса к происходящему на экране, пока не наступил тот момент, когда лейтенант Дэнбар встретился с Клюющей Птицей — шаманом Лакоты. И с этой минуты он совершенно забыл о ее присутствии.

По мере того как разворачивались события на телевизионном экране, Мэгги следила за изменениями дорогого лица. Его обуревали противоречивые чувства. Она видела в его глазах тоску о былом, о тех днях, что никогда не вернутся. Мэгги знала, что ему больно думать о прошлом, и хотя он никогда не заговаривал на эту тему, она хорошо понимала, что это так.

И даже ночью, обнимая ее и крепко прижимая к своей груди, он ни словом не обмолвился о своей тоске.

Поначалу Мэгги гадала, не собирается ли он вернуться в прошлое, к своему племени. А если это так, то что ей делать? Как ни пылко она любила своего мужа, как ни привязалась к его племени, но все же хотела, чтобы ее ребенок рос здесь, на родном ранчо. Пусть все нельзя предугадать, но здесь она могла дать сыну многое: еду, кров, безопасность, хорошее образование.

Вероника несколько раз навещала Мэгги. Ее муж, Эд, поправился и вышел на работу. Джекоб устроился на службу в Рапид Сити. Джерри был помолвлен с девушкой из Сосновой Рощи.

— А как вы? — спросила Вероника. — Каково это — путешествовать во времени? О Боже! Никогда бы не поверила, что такое возможно.

— Иногда мне и самой не верится, что это происходило со мной. Не знаю даже, как описать это, — Мэгги сделала неопределенный жест рукой. — Как будто тебя засасывает в темный тоннель, и ты даже не успеваешь испугаться… Это надо испытать.

— А у Бобби это получилось? — спросила Вероника.

— Да. Он полюбил то время всей душой и сказал, что не променяет его ни на какое другое. Кроме того, Бобби женился.

— Женился?! Бобби?!

— Да, на чудесной девушке. Ее зовут Звезда на Ветру.

— Надо же, Бобби женился, — Вероника не могла прийти в себя от изумления. — Что ж, он всегда мечтал попасть в прошлое, — Вероника улыбнулась. — А как насчет вас? Неужели вы променяете дом, компьютер, все свои занятия и увлечения на вигвам и коня?

Мэгги пожала плечами:

— Жизнь в прошлом не так уж заманчива, как могло показаться, но все же в ней есть прекрасные моменты. Я полюбила тамошних людей. Они знают цену жизни, полны благоговения к земле, на которой живут. Белые люди ходят в церковь по воскресеньям, а все остальное время напрочь забывают о Боге. А индейцы сообразуют с религией каждый день своей нелегкой жизни. Хотела бы я жить в таком согласии с собой, землей и Богом… Кроме того, я узнала там мать Ястреба. Сначала я боялась, что не понравлюсь ей, как все белые женщины, но потом мы подружились. Она замечательная свекровь… А Сидящий Буйвол! Вероника! Я действительно встречалась с Сидящим Буйволом. Он… он был удивительным человеком.

Вероника задумчиво покачала головой:

— Вы знаете… Если описать все, что с вами произошло, вряд ли кто-то поверит в это.

— Я действительно подумываю о том, чтобы описать все это, — с улыбкой заметила Мэгги. — Как только закончу «Полночные Сердца», сразу примусь за дело.

— Жду не дождусь, когда смогу прочитать ваши записи, — откликнулась Вероника. — Ну, думаю, мне пора возвращаться. Эд скоро вернется домой. Позвоните мне, если что-то понадобится.

— Непременно. Спасибо, Вероника.

За дверью Вероника быстро обняла Ястреба.

— Все в порядке? — спросила она.

— Да. Доктор уверил, что с ребенком все будет хорошо.

Вероника по-матерински заботливо посмотрела на Ястреба, положив руку ему на плечо:

— А ты, Ястреб? — тихо спросила она. — С тобой все в порядке?

Но он не ответил на этот вопрос.

Проведя три недели в постели, Мэгги почувствовала себя несравненно лучше. Кровотечение прекратилось, и она порывалась встать и заняться чем-нибудь. Но доктор советовал побольше лежать, и Ястреб не позволял ей вставать больше чем на два часа в день.

— Так я сойду с ума, — пожаловалась Мэгги, — я должна что-то делать.

— А разве ты не можешь продолжать работу над книгой?

Мэгги улыбнулась. Конечно! Как она не подумала об этом раньше? И вот, опершись спиной на подушки, держа на коленях портативный компьютер, она уже увлеченно работала над последними главами «Полночных Сердец».

Когда Мэгги писала, Ястреб бродил по ранчо в поисках занятия. Прирожденный воин, охотник, он был призван добывать дичь, защищать лагерь от врагов. Но что ему оставалось делать здесь, в этом мире?

Он занимался лошадьми, ездил верхом к Черным Холмам, но никогда больше не слышал зова Священной Пещеры. Он заготавливал корма, чистил кораль, амбар, рубил дрова, хотя в этом и не было особой необходимости.

Иногда он садился в автомобиль и кружил по дорогам. Ему нравилась быстрота передвижения — куда скорее, чем на любой лошади.

А иногда Ястреб просто сидел в гостиной, глядя в потолок, не в силах поверить, что проведет так всю оставшуюся жизнь. У Мэгги были ее книги. Скоро появится ребенок и потребует сил, внимания, ухода. Когда она снова встанет на ноги, у нее будут будничные дела, которые есть у всех женщин: она станет готовить пищу, вести дом, убирать.

Он часто перехватывал взгляд Мэгги. Как-то ночью она спросила, что с ним происходит.

Отводя взгляд, Ястреб покачал головой:

— Нет, ничего.

— В самом деле? Иногда мне кажется, что в мыслях ты далеко от меня.

— Я чувствую себя таким дряхлым и ненужным. Мне совершенно нечем здесь заняться.

— Но ты так занят! — воскликнула Мэгги. — Ведь ты ходишь за лошадьми, ухаживаешь за животными. Что бы я делала без тебя? Ты закупаешь продукты, ходишь в прачечную, готовишь еду, моешь посуду. И ты так заботишься обо мне, помогаешь лучше всякого доктора.

— Все это женская работа, — презрительно возразил он, — а я — мужчина, воин. Здесь это не нужно.

Мэгги закусила губу, стараясь сдержать слезы:

— Так ты вернешься к своим?

— Я не могу.

Мэгги вздрогнула. В голосе Ястреба звучало такое страдание. Не было никаких сомнений в том, к чему стремился ее муж. Это занимало все его мысли.

— Ты не должен оставаться из-за меня, — дрожащим голосом сказала она, не в силах скрыть горечь, — Вероника будет навещать меня и помогать, а если потребуется, то и останется со мной.

— Мэг-ги.

— Ступай, Ястреб. Если ты этого хочешь, я не стану тебя удерживать.

— Мэг-ги…

Грусть в глазах любимого пронзила ее сердце, гнев прошел — ведь она любит этого человека больше жизни.

— Мы вернемся вместе, милый. Если хочешь, мы вернемся, когда родится наш сын.

— Но я не смогу, Мэг-ги. Моя сила утеряна. Мне больше никогда не пройти Тропою Духов.

— Разве ты пытался?

— Нет.

— Так откуда же ты знаешь это?

— Знаю, — он произнёс это с таким убеждением, с такой болью, что она сразу поверила. Мэгги чувствовала, что возвращение в двадцатый век было не простым делом, и теперь наступило время расплаты. Она впервые оценила жертву, которую принес ее муж.

— Ястреб, мне жаль, мне так жаль.

— Ты не виновата, Женщина-Призрак. Я знал, что делаю.

Мэггл не могла найти слов для утешения любимого. Он отдал все, что имел: свой народ, свою мать, всю прошлую жизнь. Всё для того, чтобы его сын появился на свет.