– Эта работа требует точности, правда? Роза крошила высушенные листья в маленький красный бархатный мешочек.

– Да!

Селена мельком взглянула на рабочий стол.

Все ее внимание было приковано к входной двери. – Ты договорилась пойти на ленч с невесткой Дрэйка Дэлтона, чтобы спасти наш бизнес? – Роза добавила в мешочек измельченный фиалковый корень. Ее голос звучал скептически.

– Дрэйк попросил меня помочь.

– Селена, ты ничего о них не знаешь. Я думала, ты просто хочешь проверить на нем любовное снадобье, а потом его забудешь. Если ты влезешь в эту историю, то забыть его тебе будет непросто.

– Никуда я не влезу.

Роза подняла на Селену глаза.

– Но ведь ты собираешься на ленч с Джой Мари Дэлтон?

Селена встала, прошла по комнате и снова повернулась к Розе.

– Дрэйк беспокоился о Джой Мари и попросил меня поговорить с ней. Так что…

– Он ее любит?

– Не знаю.

– Это важно.

– Я понимаю. – Селена рассеянно наматывала на палец длинную зеленую ленту. – И все же, чем больше я узнаю о прошлом Дрэйка, тем лучше. Джой Мари может рассказать мне намного больше, чем сам Дрэйк. Ведь происходит что-то странное.

– Что ты имеешь в виду?

– Во-первых, Дрэйк сказал, что Густав не дает ему встретиться с Джой Мари. Во-вторых, почему вдруг Густав Доминик сделал ее своей ассистенткой? И в-третьих, почему Дрэйк так о ней беспокоится?

– Понятно. Твое доброе сердце неспокойно, тебе кажется, что она попала в беду.

– Ты считаешь, я вмешиваюсь не в свое дело? Роза покачала головой и улыбнулась.

– Ты всю жизнь помогаешь людям, Селена. И я сомневаюсь, что ты вот так сразу остановишься.

– Я действительно беспокоюсь за нее. – Селена бросила ленту. – Ты ведь не ходила на сеанс.

– Ты думаешь, Доминик очень способный?

– Нет, но похоже, он – неплохой гипнотизер. Сеанс же по-моему – сплошная мистификация. Дрэйк тоже так считает.

– Но, сходив на этот сеанс, ты ни на шаг не продвинулась в поисках наших друзей?

– Нет. Но я не сдаюсь.

– Я тоже. И Альфред расспрашивает кого только можно.

– Последнее время он что-то не заходит к нам, – нерешительно сказала Селена.

– Я сказала, что ему пора от меня отвыкать.

– Роза…

– Ничего не поделаешь. Он уезжает на север. Я остаюсь здесь. Со временем я забуду о нем.

– Если сможешь.

Роза посмотрела на нее и, сжав губы, потянулась за склянкой с чабрецом.

– Я сильная и сделаю все как нужно.

Селена хотела ответить, но в этот момент над дверью звякнул бронзовый колокольчик.

На пороге стояла Джой Мари. На ней было простое розовое платье, никакой косметики на лице. Светлые волосы забраны в пучок.

В первый момент Селена растерялась, не узнав невестку Дрэйка. Затем поспешила к ней.

– Я так рада, что ты смогла прийти, Джой Мари. Проходи, пожалуйста. Я хочу представить тебе свою подругу и помощницу.

Войдя в «Любовные снадобья», Джой Мари огляделась.

– Как у вас хорошо.

– Спасибо.

Селена повела ее в глубь помещения. Роза поднялась, держа в руке красный бархатный мешочек.

– Здравствуй. Я – Роза Дубони. Джой Мари улыбнулась:

– Рада с тобой познакомиться. – Она взглянула на заваленный всякой всячиной стол. – Здесь вы готовите свои смеси?

– Да. – Роза снова села.

– Если вы сейчас заняты, можно пойти на ленч позже, – неуверенно сказала Джой Мари.

– Нет, такой беспорядок здесь у нас всегда. – Селена приподняла голубой атласный мешочек и вновь бросила его на стол.

– Наверное, чтобы работать в аптеке, нужно очень многое знать и уметь, – сказала Джой Мари, стараясь, по-видимому, завоевать расположение Розы.

– Да, это верно, – Роза продолжала работать.

– Ладно, пойдем, пожалуй.

Селена направилась к выходу. Она хорошо знала Розу, знала, что она никому не верит. Особенно незнакомым.

– Рада была познакомиться. – Джой Мари еще раз улыбнулась Розе и вышла вслед за Селеной.

На улице Селена повернула налево.

– Пойдем в «Тьюагью».

– Я там никогда не была, но слышала, это хороший ресторан. – Они шли мимо магазинов, и Джой Мари с интересом разглядывала витрины. – Я почти не выхожу на улицу.

– Это никуда не годится. В Новом Орлеане есть что посмотреть.

– Я знаю, но Густав очень ревнив.

– Наверное, как и все мужчины.

– Да. Он так разозлился из-за Дрэйка.

– Но ты его успокоила? Джой Мари нахмурилась.

– В некоторой степени.

– Все это не очень хорошо. – Они перешли улицу и остановились. – А вот и «Тьюагью». Пошли. Если захочешь, дорасскажешь мне там.

Они оказались в длинном узком зале. Вдоль стен стояли квадратные, накрытые белыми скатертями столики. Было еще рано, и посетителей было немного. Появился официант в черных брюках и белой накрахмаленной рубашке.

– Bonjour, мадемуазель Селена. – Он пригласил их жестом за столик у окна.

– Merci.

Усадив их, он ушел. Джой Мари была удивлена, а Селена рассмеялась.

– Не волнуйся, здесь не заказывают. Они подают только один набор блюд, но каждый день что-нибудь новое.

Джой Мари заколебалась.

– А что, если еда мне не понравится?

– Понравится. Можешь мне поверить. Разве ты не любишь приключения?

Теперь рассмеялась и Джой Мари.

– Приключения за столом. Это мне нравится.

– К тому же здесь говорят по-французски, а по-французски, мне кажется, ты не понимаешь.

– Нет, не понимаю. В Техасе мы часто говорили по-испански, – она пожала плечами. – Даже не знаю, что бы вышло, начни я заказывать блюда по-французски.

– А в «Виюкс Кафе» многие говорят по-испански.

– Да, я заметила, но это не тот диалект, на котором говорят в Техасе.

– Но, наверное, не особенно отличается. Их разговор прервал официант. Поставив бокалы с водой, он ушел, но тут же появился снова с тарелками, полными дымящегося супа, и плетеным блюдом с горячим хлебом.

– Теперь ты, наверное, понимаешь, почему я часто сюда захожу, – сказала Селена, опуская ложку в суп. Но сейчас ей хотелось не столько есть, сколько побольше узнать о Джой Мари, Густаве и Дрэйке.

– Восхитительно! – удивленно и довольно сказала Джой Мари, попробовав суп. – Очень необычно. Что это такое?

– Черепаховый суп. Джой Мари улыбнулась.

– Хорошо, что здесь не заказывают. Никогда бы не отважилась попросить черепаховый суп. Но теперь очень рада, что его попробовала.

Селена кивнула, съела несколько ложек, а затем вновь посмотрела на Джой Мари. Больше ждать она не могла.

– Давай поговорим о Густаве Доминике.

– Он очарователен, правда? – Голубые глаза Джой Мари засветились любовью.

– Да. Я хотела бы узнать у него о гипнозе. Я не только фармацевт. У меня есть еще и некоторые медицинские навыки. Этому меня научила моя бабушка.

– Правда? Я тобой просто восхищаюсь!

– Спасибо. Но ты тоже очень талантлива. Скажи, трудно быть ассистентом мистера Доминика?

– Нет. По большей части он все делает сам. На ранчо мне приходилось работать куда больше, – в ее голосе послышалась грусть.

– Ты скучаешь по своему мужу?

– Скучала раньше, пока не встретила Густава. Дрэйк часто и надолго уезжал. Я чувствовала себя такой Одинокой! Но теперь все по-другому. – Она взяла кусочек хлеба. – Тоже очень вкусно! Селена последовала ее примеру.

– Но Дрэйк приехал за тобой.

– Дрэйк. Он делает все, чтобы сохранить семью. И я не могу понять, почему. Наверное, потому, что больше у него никого не осталось. – Она нахмурилась.

– Что значит, «никого не осталось»?

– Это и значит. – Поколебавшись, Джой Мари заговорила. – Родители Дрэйка умерли от лихорадки. Мой сын, племянник Дрэйка, сорвался в пропасть. Потом умер мой муж. Кроме меня у него никого нет. – Она повертела в руках ложку, потом положила ее и подняла на Селену глаза. – На Дэлтон-ранчо, куда бы я ни глянула, повсюду видела боль, смерть и потери.

– Прости.

– Дрэйку тоже тяжело. Но он владелец ранчо. И стоит ему захотеть, с ним согласится жить любая женщина.

– Я думала, может…

– Дрэйк и я? – Джой Мари покачала головой. – Нет. Еще до того, как появился Густав Доминик, я собиралась уехать. И мне не хотелось видеться с Дрэйком на прощание. Он, быть может, и даже убил бы Густава, защищая то, что, по его мнению, принадлежит ему.

– Но…

– Селена, ты не знаешь Дрэйка Дэлтона. И честно, советую тебе держаться подальше от него. Я люблю его как брата, он всегда был ко мне добр.

Но когда что-то угрожает его ранчо или хотя бы он так думает, то свирепеет, словно бык. Он станет драться насмерть, чтобы сохранить свою землю и семью. – Она глубоко вздохнула. – Но я хочу , жить сама по себе, подальше от Дэлтон-ранчо, подальше от этих воспоминаний.

Похолодев, Селена кивнула. Да, она хотела узнать о Дрэйке Дэлтоне, но, конечно, не такое. Ни к чему ей было знать о печалях Джой Мари. Ребенок. Муж. Ничего удивительного, что она решила уехать.

– Понимаешь?

– Да.

– Ты поможешь нам с Дрэйком?

– Я почти не знаю его.

– Да, но надо, чтобы он уехал. Иначе от него будут неприятности. Я его знаю хорошо.

Селена вспомнила о любовном снадобье, приготовленном для Дрэйка Дэлтона, и аппетит у нее сразу же пропал. Не берется ли она за дело, которое ей не по силам? Нет. В себя нужно верить. Она должна помнить о всех тех, кому нужна ее помощь, и не может позволить себе никаких симпатий. Дрэйк Дэлтон – ее враг.

– Ну так как, Селена?

– Дрэйк привлекателен, но не в моем вкусе. Джой Мари улыбнулась.

– Брат моего мужа во вкусе всякой женщины. Особенно если он сам о ней думает. – Она доела суп. – Так ты мне поможешь?

– Даже не знаю, что я смогу сделать.

– Я знаю Дрэйка. Он наверняка решил, что Густав меня похитил. Или что-нибудь в этом роде. Но это не правда. Это просто невозможно. Я люблю своего француза, мне нравится то, что он делает, его целеустремленность, его образ жизни. И мы уже поговариваем о свадьбе.

– Я очень за тебя рада.

– Спасибо. – Джой Мари внезапно погрустнела. – Я не хочу, чтобы Дрэйк разрушил мои планы.

– Я понимаю.

Селена чувствовала себя очень неуютно. Она не доверяла Густаву Доминику, но совершенно ясно, что Джой Мари не захочет и слышать ничего плохого о человеке, который помог ей забыть трагическое прошлое. Она понимала Джой Мари, но, тем не менее, все это ее беспокоило. И она не могла не помочь человеку, который просит ее о помощи. Тем более такому одинокому, которому не к кому больше обратиться.

– Я сделаю все, что в моих силах, Джой Мари, но Дрэйк мне не особенно доверяет. Ему не нравится, чем я занимаюсь.

– Дрэйк никогда не признавал ничего нового сразу. – Джон Мари наклонилась и пожала Селене руку. – Спасибо.

– Так что же мне ему сказать? Вдруг на стол упала тень.

– Скажи мне, какого черта ты делаешь в Новом Орлеане, Джой Мари! – Взяв стул, Дрэйк уселся за их столик.

Джой Мари нахмурилась и бросила на Селену недовольный взгляд.

– Селена здесь ни при чем, – пристально посмотрел на невестку Дрэйк. – Просто бульдог Доминика не позволит мне с тобой встретиться. Из дома ты выходишь не часто, но можешь не сомневаться, каждый твой шаг мне известен.

– Дрэйк, я больше тебе не родственница, – резко сказала Джой Мари.

– Ты навсегда останешься Дэлтон!

– Если только не поменяю фамилию на Доминик.

Дрэйк удивился.

– Ты выходишь за него?

– Я люблю его, я говорила тебе это. Мне с ним хорошо. Самым большим счастьем для меня будет стать мадам Густав Доминик.

– Но ранчо…

Джой Мари покачала головой.

– Это твое ранчо.

– Но ты ведь помогала мне вести дела!

– Раньше. – Джой Мари поднялась. У нее в глазах стояли слезы. – Как ты не понимаешь? Техас для меня – только печаль. Дэлтон-ранчо для меня – кладбище. Я не вернусь туда никогда. Я хочу жить с Густавом. И оставь меня в покое!

Она вскочила из-за стола, опрокинув стул, и выбежала из ресторана. Дрэйк бросился было за ней, но Селена схватила его за руку.

– Не надо. Ей нужно побыть одной. Ты расстроил ее.

Поколебавшись, он снова сел.

– Она ненавидит меня, потому что я – Дэлтон?

– Не думаю, чтобы она тебя ненавидела. Я даже не уверена, что сейчас она в состоянии разобраться в своих чувствах. Она просто хотела уехать подальше от боли, от воспоминаний…

– Что она тебе порассказала?

– Вполне достаточно. Просто она сказала, что в вашей семье все умерли, остался только ты.

– Да, это так.

– Мадемуазель? – Официант топтался рядом, не решаясь, прервать их беседу.

Селена посмотрела на него, а потом на Дрэйка.

– Она забыла про ленч.

– Ладно, я съем.

Она кивнула официанту. Тот поправил стул и, взяв пустые тарелки, удалился.

– Так что мы будем есть? – пересел Дрэйк на место Джой Мари.

– Не знаю.

– Как это?

– Ты раньше здесь не был?

– Нет.

Селена вздохнула. Ей хотелось уйти вместе с Джой Мари и попробовать ее успокоить. Но ее одну Дрэйк не отпустит, а идти вместе, чтобы они продолжали ссориться, абсолютно незачем. Но и есть ей теперь совершенно не хотелось.

– Я думал, ты уже заказала, – смутился Дрэйк.

– Здесь нет выбора блюд.

– Если еда мне не понравится, я не заплачу. Селена закатила глаза.

– Здесь хорошо кормят, и хватит об этом.

– Я смотрю, у тебя хорошее настроение.

– Я просто пытаюсь объяснить, почему в «Тьюагью» нет меню.

– Ладно, не расстраивайся из-за этого.

– Я и не расстраиваюсь. – Селена даже закусила губу от злости.

– А о чем еще рассказала тебе Джой Мари?

– Мадемуазель Селена! – снова прервал их подошедший официант, поставив дымящиеся тарелки.

– Merci. – Похоже, сейчас у них с Дрэйком разговора не получится. Они будут только ругаться.

– Что это?

– Очень сожалею, но к черепаховому супу ты опоздал.

– А я об этом не сожалею. – Он с отвращением посмотрел в тарелку. – Я лучше съел бы бифштекс или просто кусок жареного мяса.

– Не сомневаюсь. Кстати, это рис с крабами.

– Здесь можно умереть с голоду.

– На десерт закажем кофе.

– Нет, лучше пойдем. Там, через улицу, торгуют пирожками.

– Ты можешь идти, а мне после ленча нужно работать.

Дрэйк пропустил ее фразу мимо ушей и решил попробовать еду. Одобрительно кивнув, он быстро расправился со своей тарелкой. У нее тоже появился аппетит, и она с удовольствием принялась за рис с крабами. Интересно, бывал ли он когда-нибудь вообще вежливым и спокойным? Умел ли он добиваться своего не силой, а каким-нибудь другим способом?

– Если у тебя что-нибудь останется, я доем, – сказал Дрэйк, взяв кусок хлеба.

– Прекрати смотреть мне в тарелку, я доем сама.

– Этого-то я боялся. – Он доел хлеб и, откинувшись на спинку стула, стал серьезным. – Как ты думаешь, что происходит с Джой Мари?

– Честное слово, я не знаю. Похоже, она любит Густава Доминика. Но он – гипнотизер. Хороший ли он? Я не знаю. Честный? Опять не знаю. Он любит Джой Мари?

– Мы не знаем. – Дрэйк поднял палец. – Нутром чувствую, что этот Доминик – мошенник. Он увел у Дэлтонов Джой Мари и деньги. Я не против, если только он ее любит и позаботится о ней. Но если это не так, я отберу у него и ее, и деньги.

– Это ты уже говорил. Но как мы узнаем правду? Я поговорила с Джой Мари, как ты просил. Она мне понравилась. Но не знаю, что еще могу для тебя сделать.

– Продолжай встречаться с ней, Селена. – Дрэйк наклонился ближе. – Сам я не могу этого делать. Доминик настраивает ее против меня.

– Почему я должна тебе помогать, если ты собираешься развалить мое дело?

– Я хочу это сделать для твоей же пользы. И для пользы остальных.

– Ты просто не понимаешь, о чем говоришь. – Она встала и бросила на стол салфетку. – Как я вижу, ты вдобавок ничего не понимаешь в женщинах. Наверное, поэтому ты и не женат. – Она направилась к двери.

Дрэйк бросил на стол деньги, не зная, сколько нужно. Хмуро посмотрев на официанта, он поспешил за Селеной. На улице он схватил ее за руку и повернул к себе.

– Мне уже начинает надоедать, что женщины постоянно от меня убегают. В кого, черт возьми, в этом проклятом городе превратились леди?

– Дрэйк, дело вовсе не в Новом Орлеане. Все дело в тебе. Ты что, не можешь быть джентльменом?

Он нахмурился и потянул ее за собой в «Кафе де Мондье».

– Ладно, нечего меня воспитывать. Я просто хочу ей помочь и делаю это, как умею.

Когда они проходили мимо «Любовных снадобий», она сжала его руку и остановилась.

– Послушай, я поговорила с Джой Мари, и это все, что я могла сделать. Я буду поддерживать с ней отношения и дальше. Хорошо?

– Спасибо. – Он тоже остановился и провел рукой по своим густым волосам. – Я с ней слишком груб?

– Ты груб со всеми. Здесь все-таки цивилизация, и жизнь отличается от той, которую ты привык видеть на своем ранчо.

Он улыбнулся.

– Может быть. Но все же я своего добьюсь. – Взяв ее за подбородок, он повернул лицом к себе. – Думаю, ты в этом не сомневаешься?

Казалось, его пальцы жгут. Улыбка сильно его изменила, сейчас он был похож на мальчишку. Такой Дрэйк Дэлтон ей нравился. Очень нравился. Но причина этому – любовное снадобье. Или нет?

Наклонившись, он поцеловал ее в губы. Скорее властно, чем с чувством. Затем пристально посмотрел на нее. Его карие глаза были теплыми. И страстными.

– Увидимся вечером.

Он повернулся и зашагал по улице.