Пятовски жил в кирпичном доме с тремя спальнями как раз напротив моста Джорджа Вашингтона, ведущего из Манхэттена в пригород Форт-Ли, Нью-Джерси.

Сейчас Пит сидел в своем рабочем кабинете. Это была приятная комнатушка с эркером. Окно выходило в небольшой садик. Пол покрывал ковер песочного цвета, на котором нельзя было различить следы грязной детской обуви. Потертый кожаный диван, пара кресел, обитых ситцем в цветочек, большой камин и большой телевизор, в данный момент включенный.

Со своего места Пит видел своего старшего сына, семилетнего Майкла, тот за столом на кухне делал уроки. Пятилетний Бен был наверху, его купала мать. Трехлетняя любимица Мэгги — сокращенно от Маргариты — свернулась у него на коленях, одна рука обвила шею папы, а другая блуждает во рту. Конечно, не вся, а только большой палец.

— Тебе скоро исполнится четыре года, — напомнил Пит. — Времени осталось чуть-чуть.

Мэгги, округлив карие глаза, посмотрела на него и продолжила занятие. От нее сладко пахло детским шампунем и чистой пижамой. Пит не удержался и счастливо вздохнул. Сахар и пряный аромат — вот из чего сделаны маленькие девочки. Вот так.

Он слегка сдвинулся и взглянул на часы. Еще полчаса, и пора на работу. Ему сегодня к шести. Это означало, что домой Пит попадет не раньше трех ночи или даже четырех, если будет много дел. Никакой радости для Анджелы, но такова жизнь. Она жена копа и к этому привыкла. А через пару дней она возьмет детей и отправится в гости к матери в Мэн, а он поедет порыбачить с Кэссиди. Пит заранее радовался встрече с другом. Интересно посмотреть, как этот паршивец живет в солнечном краю.

Мэгги чуть отяжелела. Пит бросил взгляд на дочь. Глаза закрыты, палец во рту замер. Он улыбнулся, уменьшил звук телевизора и начал переключать каналы, пока не нашел вечерние новости Эн-би-си.

В общем, ничего особенного. В Калифорнии еще одно убийство. Две престарелые дамы и собака. Жили одни в каком-то особняке рядом с Санта-Барбарой.

Услышав знакомое название, Пит насторожился и посмотрел на фотографию красивой хрупкой пожилой женщины на фоне дома. «Довольно живописно, — подумал он, — и, наверное, стоит немало». Диктор сообщал, что дом ограблен: взяты драгоценности… Мелькнула фотография симпатичной молодой женщины с широкой теплой улыбкой. «Элли Парриш-Дювен, внучка миссис Парриш и ее единственная наследница. Это она обнаружила мертвые тела».

Единственная наследница. Пятовски подумал о богатом особняке и деньгах, которые достанутся внучке. «А не дело ли это рук самой Элли Парриш-Дювен?»

Пит перенес доченьку наверх, уложил в постель. Поцеловал жену, мальчиков и убыл на ночное дежурство, распутывать очередные кошмары.